— Заходите, прошу вас, — всё-таки сказал я, успокаиваясь.
Мужчина заполнил собой кресло. Из-под рубашки заинтересованно выглянул пупок.
— А неплохая у вас курочка… Вы — детектив, не так ли?
— Да, я частный детектив. И курочка неплохая.
Ленка легонько ударила каблуком в дверь.
— Вы проводите конфиденциальные расследования?
— Совершенно верно, уважаемый.
— А какова степень конфиденциальности?
После каждого вопроса он внимательно следил за артикуляцией моих губ, и так же внимательно глазом-пупком на меня смотрел живот. Он меня так заинтересовал, что я не сразу спохватился, что отвечаю животу, а не его владельцу. — Ну, в какой… В кубе, в докторской, в превосходной степени…
Опять легкий стук в дверь. Наверное, Елене показалось, что меня снова заносит. Мне же показалось, что она снова подслушивает. Спокойно, детка, ситуация под контролем, но ты свой нагоняй обязательно получишь.
— То есть я имею в виду абсолютную конфиденциальность, уважаемый.
— Что это? — Пупок покосился на дверь.
Я пожал плечами.
— Курочка снесла яичко.
Он придвинулся к столу и многозначительно произнёс:
— Я хочу, чтобы вы последили за мой женой.
Да, в нашей стране не воруют бриллианты и богатых наследников. Я посмотрел на пупок, но он спрятался под рубашку. Абсолютная конфиденциальность. Клиент не стал держать паузу: — Мне нужны доказательства измены. Я оплачиваю вам расходы на слежку, разумные, конечно, но результатом вашей работы должны быть именно доказательства. Четкие снимки или видеозаписи. Ну, сами знаете, не мне вас учить.
— Простите, снимки чего?
— Хороший вопрос. Это могут быть поцелуй или объятия, рука на груди, под юбкой, если повезет, знаете ли… Но поцелуй или объятие должны быть обязательно страстными, это непременное условие.
— И в какой степени страстными?
— В докторской, хе-хе, в докторской, молодой человек.
— Вы разрешите, я закурю?
— Да сколько угодно, молодой человек. Я-то пять лет как бросил. Говорят, вредно для здоровья.
— А вы уверены, что объятия будут?
Я пустил дым вверх. Что ж, на без рыбье и рак — рыба.
— Будут, будут непременно. — Клиент заулыбался, расслабился и опять дал крен в мою сторону. — Я не сплю с ней уже два года. В смысле, интимно не сплю. У меня есть курочка, не хуже вашей, знаете ли. И вот с месяц назад моя благоверная отпросилась устроиться на работу, в офис к подруге. Офисы-шмофисы. А там и мужчины есть. Так что всё будет со временем. И объятия, и поцелуи.
Та-а-ак. Всё ясно. Наверное, сегодня день такой. Магнитные бури. Надо просто отказаться и сделать это тактично.
— Видите ли, мне всё-таки кажется, что простой развод вам обойдётся дешевле, чем мои услуги.
— Вы очень разумный молодой человек, и я оценю вашу работу по заслугам. Не беспокойтесь, оплата будет гораздо выше, чем за развод в загсе. Мы прекрасно поняли друг друга, хе-хе-хе.
Посмеявшись, он уточнил:
— Молодой человек, развод — это грязное дело. Взаимные оскорбления, разделы. А у меня круг знакомых, имущество, знаете ли. А ваши доказательства все изменят, абсолютно все, вплоть до того, что она уйдёт от меня в одном платье и с сумочкой через плечо.
Моя сигарета догорела, и я ждал, когда выглянет пупок, чтобы воткнуть в него окурок, но инопланетянин затаился. Тогда я погасил окурок в пепельнице, встал и прошелся, разминая ноги.
Я совершенно спокоен. Это просто деловое предложение, и я волен его принять или отказаться, причём отказаться деликатно, де-ли-кат-но.
— Вы можете найти специалиста, и он сделает вам фотоэтюд, на котором ваша жена будет захвачена врасплох как угодно и с кем угодно, хоть со слоном из зоопарка, который умер от воздержания пять лет назад. И тогда она уйдет от вас в одном тампаксе и с использованным презервативом через плечо. А сейчас — извините, у меня обед.
Он растерялся, заколыхался, вставая и одергивая рубашку.
— Я, знаете ли, не понял, молодой человек, вы отказываетесь от дела или у вас обед?
— Обед.
— А после обеда?
— Отказываюсь.
Он задумчиво двинулся к дверям, поправляя съехавшие брюки. Я повернулся к окну, опасаясь увидеть еще какой-нибудь глаз. Отворилась дверь, ещё минута, и он протиснется, уйдёт.
— А вот насчёт фотоэтюда. Вы не подскажете, как мне обернуться?
— Обернись ясным соколом, жирный ублюдок! — заорал я. — И лети к своей курочке, пока я из тебя шмофис не сделал.
Что за чушь я несу!
Я ещё не успел остыть и приступить к анализу своего поведения, как дверь распахнулась вновь. Это был юркий Ленкин животик, надёжно спрятанный под юбкой и блузкой. Он проскочил в дверь, не касаясь створок, и его не по чину разгневанная обладательница подошла к столу.