И все же каким-то образом Лину удалось справиться всего за три недели. Узнав кое-что о столичных нравах, Зура начала считать это чудом похлеще его магии.
Посольство для отправки к «рыбам» было готово. Во главе его поставили секретаря министерства мира, одного из протеже Гарриса. Зура сама до отъезда его не видела, но Лин ей сказал, что человек это толковый, хоть и безынициативный. Надежный, в общем.
Разумеется, по дорогам двигаться до Тервириена было дольше, чем через пустыню: путь должен был занять минимум неделю. Зура рассчитывала, что за это время ее раны заживут окончательно.
Впрочем, кое-что оставалось ей непонятно.
— Но ведь тервириенские маги узнают, что тебе удалось, — уточнила она у Лина. — Что помешает им нанести упреждающий удар? А потом, мол, победителей не судят?
— О, это сложная политическая проблема, — Лин улыбнулся. — Видишь, с одной стороны, раз Голос голосов согласился оказать поддержку мирным переговорам, те, кто противодействует им, автоматически совершат государственную измену. Потому-то магам Тервириена так важно было перехватить нас до того, как мы прибудем в столицу. С другой, многие тервириенские маги сами выходцы из Ронельги, у них тоже есть здесь связи. Поэтому они знают, что полного единодушия среди сильных мира сего нет. И если они ударят сейчас и одержат победу, то могут рассчитывать на снисхождение… С третьей стороны…
— А бывает третья сторона?
— Бывает сколько угодно. Так вот, с третьей стороны мы убили Руишу Салем, а она была сердцем тех, кто стоял за нападение. Я надеюсь, что с ее гибелью споры между магами затянутся, и это выиграет нам время. В любом случае, отступать уже поздно. Единственный выход — добиться ареста их всех, а это практически невозможно. Да и не за что их пока арестовывать.
— Или убить, — Зура приподняла брови.
Лин поглядел на нее с укоризной.
— Тервириен и Галат притягивают к себе всех мало-мальски сильных магов Роны. Даже прелести столицы, даже высокая плата за поддержание каналов и орошение садов ничто по сравнению с силой открытой воды. Но будь ты, дочь Зейлар, лучшей убийцей на континенте и будь ты способна перебить всех этих магов в одиночку, я бы и то не стал тебя об этом просить. Такой опрометчивый поступок оставил бы Рону без сильных магов.
Зура подумала и задала другой вопрос:
— Тогда не грустно ли это, что все эти маги, как ты говоришь, цвет ронского волшебства, решили прикончить морской народ до последней рыбины?
Лин не ответил ничего.
За день до отъезда Лин попросил Зуру сопровождать его в город.
— Это… не то чтобы необходимость, — сказал он, слегка краснея. — Просто мне до сих пор неловко, что я так вспылил, когда ты подсмотрела мои воспоминания. Вот и хочу тебе кое-что рассказать сам. И показать заодно.
У Лина при этом был такой вид, будто он не знал, то ли раздуваться от гордости, то ли краснеть от стыда. Ему очень это шло: он становился моложе и как-то ближе.
Когда запряженная лошадьми повозка, в которой они ехали, свернула в тихий центральный район, где заборы были особенно высокими, а за каждым еще рос ряд высоких колючих деревьев, Зура интуитивно почувствовала, что речь пойдет об истории с борделями, на которую намекал Гаррис.
Она хорошо представляла, как выглядят дешевые публичные дома. Но дорогие, оказалось, совсем на них не походили: дом себе и дом, больше похожий на обычный особняк. Стоял он в роскошном тенистом саду, дверь им открыл слуга, а встретила и предложила в гостиной чаю хозяйка — милая женщина средних лет с ямочками на щеках.
— Мастер Лин! — воскликнула она, обняв волшебника и расцеловав его в обе щеки. — Сколько лет вы уже к нам не заглядывали! Да еще в такой очаровательной компании! Неужели моя новая постоялица?
Зура не знала, то ли ей обидеться на женщину, то ли наоборот, возгордиться. Она догадывалась, что в такое роскошное местечко брали на работу юных нежных красавиц, а не мускулистых дылд под тридцать.
— Хватит дразнить мою помощницу, Лиза, ты отлично знаешь, кто она такая, — засмеялся Лин. — Уж кто как не ты в курсе всех городских сплетен!
— А вот вы, я смотрю, наделали шуму, — укоризненно проговорила Лиза. — Куда делись все ваши таланты проворачивать дела тихо, незаметно и из-за чужих спин?
— Старею, наверное, — Лин беззаботно пожал плечами. — Дорогая моя, скажи, с кем ты сейчас работаешь для составления контрактов?
— Все с тем же, с Дарианом Ассольдом, как будто кто-то еще в Ронельге умеет колдовать так, как он, с тех пор, как вы уехали! Хотя ему, конечно, до вас как от земли до неба. А цены назначет немилосердные.
— Да-да, все сильные маги стягиваются на Полуостров, я в курсе, — кивнул Лин. — Как только построят наконец прямую дорогу до Тервириена, я буду посылать тебе заготовки для контрактов сам.
— Вам же как владельцу это будет выгоднее, — улыбнулась хозяйка.
— Вот кстати. Я, наверное, теперь долго не вернусь в Ронельгу. Мне хотелось бы передать собственность над заведением тебе и девочкам. С тем, чтобы каждая получала долю в зависимости от срока работы, и новенькие тоже могли со временем на нее претендовать.
Лиза уставилась на Лина так, будто у него выросла вторая голова.
— Как в торговых товариществах? У нас? Лин, я вас обожаю, но не сошли ли вы с ума?
— Увы, как проста и приятна стала бы жизнь, — вздохнул Лин. — Нет, просто дело, в которое я влез, сложное и скользкое. Кто знает, чем оно кончится и когда я смогу посетить вас опять…
— Вы что же, пытатесь подстраховаться на случай, если казна заберет ваше имущество? — Лиза прикусила губу, и Зура вдруг поняла, что распорядительница борделя действительно обожает Лина. — Даже не знаю, что сказать…
— Просто вызови вашего законоведа и собери старших девушек, тех, что поразумнее, подпишем документы, — мягко проговорил Лин. — Они у меня уже с собой. А пока ты будешь их собирать, проводи нас с Зурой в особую кладовую. Хорошо?
Женщина как-то дергано кивнула, поднялась и провела их обшитыми деревянными панелями коридорами в маленькую комнату без окон, где и оставила одних.
Вдоль стен комнаты ярусами шли бесчисленные полки, заставленные стеклянными флаконами — небольшими, словно для духов — на треть или около того полными прозрачной жидкостью. При свете свечной лампы каждый флакон имел едва уловимый оттенок: золотистый, розовый, бледно-лиловый… Будь у Зуры чуть менее острое зрение, она, пожалуй, не смогла бы его различить.
— Это магические контракты на неразглашение знаний и непричинение вреда, — начал Лин, когда хозяйка оставила их вдвоем. — Заключаются между гетерами и клиентами. Мое собственное изобретение. До этого считалось, что магия не способна повлиять на волю людей, — он говорил невесело, как будто совершенно не хвастался достижением.
— Это нужно затем, чтобы проститутки после ночи любви не шантажировали клиентов? — уточнила Зура. — Вот удивлена, что ты уделял этому столько внимания…
— Так вышло, что это больная для меня тема… Ты уже знаешь из снов, что у меня практически никогда никого не было… партнерш.
— И ты придумал этот контракт, чтобы найти себе девицу?
— Нет, — прервал ее Лин, вновь слегка покраснев. — Я так и не… решился воспользоваться плодами своего открытия самостоятельно. Видишь ли, стопроцентной гарантии оно все равно не дает. Девушка не сможет причинить вреда магу сознательно, а он ей. Но что если попадется сумасшедшая, которая будет считать, что разглашая секреты мага, она оказывает ему услугу? — Лин сделал паузу, словно давая Зуре осмыслить сказанное, затем продолжил. — Нет, я создал это место, чтобы уничтожить фундамент торговли женщинами и избавить многих так называемых «жен» магов от унизительного домашнего заключения. Или, точнее, добиться, чтобы меньше появлялось новых.
Зура кивнула: об этом она слышала.
— У тебя получилось, — сказала она. — Я знаю, некоторые торговцы живым товаром разорились, когда начали возникать эти бордели, или переключились на продажу преступников в каменоломни… Только я не знала, что все дело в магическом контракте.