В камеру бросили барона Минца, связанного и с мешком на голове. Доминик, на всякий случай, наложил на дверь печать и прочёл молитву. А Мартина поволокли на допрос, который решили провести безотлагательно. В солдатской кухне разожгли камин, сержант Алоис бросил туда две стальные кочерги, чтобы накалились, но инквизитор сказал, что это лишнее и он попробует обойтись без пыток.
— Итак, Мартин, — начал брат Доминик, когда пленника усадили на стул, ему даже развязали руки, что, впрочем, было абсолютно безопасно, поскольку рядом стоял Морт, которого он боялся не меньше колдуна, — думаю, ты догадываешься, что твой хозяин сбежал?
Парень испуганно кивнул головой.
— Но, как известно, ни он сам, ни его повелитель, не терпят измен. Ты мог в этом убедиться, когда в твою дверь стучали твари. Что ты видел при этом?
— Я видел Его. Он, словно через дверь прошёл, показался здесь, проговорил проклятие и исчез. Я думал, он меня убьёт.
— Нет, — инквизитор достал чётки и стал неспешно перебирать их, — он тебя не убьёт, он, подозреваю, вообще здесь больше не покажется. Тебе следует бояться другого.
— Он может найти меня?
— Может, но вряд ли ему будет интересно мстить кучке пепла. Теперь мы точно узнали, кто он и чем занимался. Ты, наверное, знаешь, что полагается за колдовство, тем более, такое колдовство, поставившее под угрозу целый мир?
— Костёр? — побледневшими губами проговорил Мартин.
— Совершенно верно, казнь без пролития крови. Производится разными методами, самый мучительный — на сухих дровах, когда казнимый умирает непосредственно от ожога, в некоторых случаях ещё и рубаху ему селитрой пропитывают, чтобы лучше горела. На сырых дровах гораздо милосерднее, тогда ты успеешь задохнуться от дыма. Когда сжигают в клетке, это напоминает медленное прожаривание. Некоторые богатые особы, дав взятку палачу, могут выпить перед казнью опийной настойки, чтобы не чувствовать боль, или даже выпросить удушение, но ты ведь к таким не относишься, а потому придётся страдать.
— Я… я не хочу страдать, — с трудом выдавил из себя он, — пожалуйста, не надо.
— Нет, можно представить, что инквизитор моего уровня за тебя заступится, тогда ты остаток жизни проведёшь в тесной келье на задворках штаб-квартиры инквизиции, где будешь смиренно замаливать свои прегрешения. Но в этом есть и положительный момент, твой бывший (надеюсь) хозяин тебя там не достанет.
Парень поднял взгляд, в котором промелькнул лучик надежды.
— Но, пойми меня правильно, я сделаю это только в том случае, если ты нам поможешь. Расскажешь и покажешь всё.
— Да, конечно, — он набрал воздуха в грудь, выдохнул и решительно произнёс, — спрашивайте.
— Святой брат, кажется, дал опрометчивое обещание, — вмешался капитан Рау, — колдовством твоя вина не исчерпывается, нужно найти и вернуть деньги, украденные из почтовых дилижансов. Иначе тебе грозит не костёр, а обычная виселица.
— Я знаю, где он их хранил! — Мартин попытался вскочить, но тут же получил по макушке кулаком от сержанта Алоиса и рухнул обратно, — в одном доме здесь в городе, кто-то ещё работал на него.
— И ты молчал?! — возмущённо воскликнул инквизитор, — кто это?
— Я не знаю, правда, — Мартин едва не плакал, — они ходили без меня.
— Кто они? Как его звали, скажи уже?
— Шамаэль, так он сказал его называть, он прятал деньги, брал Адама и относил в деревню.
— Адама? — очнулся флегматичный Морт, — оборотня?
Мартин кивнул.
— Его.
— Это упрощает дело, — Морт поднялся с лавки и накинул плащ, — пойдёмте со мной, святой брат, — думаю, мы найдём пособника.
— Как ты собираешься его искать? — спросил инквизитор охотника, когда они вышли из калитки в ограде казармы. Каменные стены в рост человека отчего-то имели на входе хлипкую калитку, криво сколоченную из дюжины тонких реек.
— Он ходил с Адамом, — ответил Морт, — запах оборотня ни с чем не спутать, сейчас пройду по улице и скажу, где они были.
Всё же Морт не был ищейкой, чтобы найти нужный дом, им потребовалось более получаса. Наконец, когда они остановились у калитки в низком заборе, брат Доминик приоткрыл её и подошёл к двери дома. Из конуры с храбрым лаем выскочила небольшая собака, вот только, стоило ей столкнуться с охотником, как лай её сразу захлебнулся, переходя в тихий визг, а задранный кверху хвост мгновенно спрятался между задних лап. Собака спряталась в конуру, от души жалея, что цепь не позволяет убежать совсем. Инквизитор негромко постучал в дверь.
— Кто там? — раздался из-за двери немолодой женский голос.