— Я вас удивлю, барон, но это были люди, обычные люди, которым он тоже уготовил роль жертв. Настоящего демона невозможно убить простым человеческим оружием, а их внешний вид — очередная иллюзия, наведённая хозяином.
— А почему они рассыпались в прах после смерти? — перебил его капитан Рау.
— Сатана принял жертву, — спокойно объяснил брат Доминик, — так бывает, когда ему достаётся и тело, и душа. Что же касается оборотничества, то этот феномен подробно описан в нескольких трактатах, более того, я сам, будучи ещё послушником, присутствовал при проведении опытов с настоящим живым экземпляром. Его даже пытались вылечить, но, увы, это было возможно только с его желания, а такового желания не было. Пришлось лечить серебром и костром.
— Ещё ему нужны были деньги, он говорил про отъезд, не знаю, куда, какие-то далёкие земли.
— Это тоже подтверждает его человеческую природу, для демона вопрос перемещения не стоит, он вполне может переместиться, куда захочет, причём, мгновенно.
— Остаётся последнее, — Морт сложил бритву и убрал её в мешок, туда же последовал и ремень, — трюк с летучими мышами, его мы пока объяснить не в силах, иллюзией это быть не могло.
— Да, этого мы объяснить не можем, — не стал спорить инквизитор, — но пока предлагаю свернуть обсуждение, всех подозреваемых заприте в камеры, а нам следует поспать. Завтра отбываем домой, капитан, вы довольны результатом?
— Разумеется, — Рау хлопнул ладонью по мешкам с серебром, — всё здесь, можно идти и докладывать начальству.
— Сержант, а что вы намерены делать? — спросил инквизитор, повернувшись к Алоису.
— Известно, что, — откликнулся тот, — продолжать службу. А потом, когда стану стар, уйду в отставку и буду жить на пенсию. А что, есть ещё какие-то варианты?
— Разумеется, у Святой Инквизиции есть своя небольшая армия, даже не армия, а служба стражей, опытный воин, который хорошо себя проявил в деле борьбы со злом, пусть даже и немолодой, без семьи. Вы вполне можете нам пригодиться, что скажете?
— А как же служба здесь?
— Вы переросли её, дорогой мой Эдвард, на ваше место командование пришлёт другого сержанта, помоложе, такого, который с радостью воспримет своё назначение. Служить Святому Престолу не менее почётно, чем служить Его Величеству. Думаю, проблем с переводом у вас не будет.
— Я согласен, — не раздумывая ответил сержант.
— Сдайте дела заместителю, а завтра отправитесь с нами, формальности мы уладим сами.
Утром роскошный экипаж инквизитора двинулся на юг. Следом двигалась ещё одна карета, в которой конвоировали арестованных участников действа, а вокруг, построившись квадратом, скакали вооружённые драгуны, среди которых был и сержант Алоис, который окончательно решил посвятить жизнь служению церкви, пусть и с оружием в руках.
Морт, пользуясь немалыми размерами экипажа, улёгся на одном из сидений, накрывшись плащом. Невеликий рост и природная гибкость позволяли ему спокойно спать в любом положении. Чуть поодаль от него, на противоположном сидении, отец Доминик беседовал с Агатой, которая к утру пришла в себя и смогла отвечать на вопросы. Беседу можно было назвать исповедью, но инквизитор никаких специальных приготовлений не делал, видимо, настоящую исповедь отложил на потом. До охотника долетали обрывки фраз.
— Пойми, дитя моё, тут нет твоей вины, всё, что ты совершила, было вызвано принуждением твоего мужа. Образцовая жена не могла ослушаться своего супруга.
— Я знаю, но моя вина всё же есть, дело в том, что, когда он делал со мной все эти вещи, которые… — Агата запнулась и покраснела, не представляя, как рассказывать священнику о постыдных вещах.
— Не нужно подробностей, — успокоил её инквизитор, — я примерно представляю себе его действия.
— Так вот, всё это было так стыдно, — она снова сделала паузу, — но он при этом был со мной ласков со мной, я… не знаю, как сказать, но мне это стало нравиться, каждый раз, когда всё заканчивалось, я раскаивалась и предавалась молитве, но потом… я снова поддавалась ему.
— Природа человека греховна по своей сути, — философски заметил инквизитор, — это лишь отголоски первородного греха. Расскажи лучше про обряд, что ты видела тогда?
— Я не помню самого обряда, он велел мне выпить какое-то горькое зелье, я послушалась и словно бы оказалась в другом мире. Я лежала на роскошном ложе с шёлковыми простынями, которое стояло в огромной комнате, вокруг меня были люди, много людей, там было темно, но я почему-то их хорошо видела. Мужчины и женщины, они были обнажены и делали…
— Они совокуплялись?
— Да, и не только. Они делали то, что делал со мной муж, и ещё многие постыдные вещи, вдвоём и втроём, а я глядела на них и… мне хотелось того же. А потом впереди появился яркий свет, ко мне шёл он.