Пока переодевшись в тренировочный костюм, я отправилась к Ури. Нужно было решить вопрос с уборкой и с одеждой.
Шеф-повар Ягеров нашлась на кухне, только в этот раз я сама смогла повторить путь, проделанный ранее с Раму.
Я была невероятно горда собой, пока не увидела округлившийся от ужаса глаза Ури. Она с невероятной проворностью скинула с себя фартук, обернула его вокруг моей талии и, подхватив меня подмышку как пушинку, выбежала обратно в сумрак переходов. Едва камень за нашими спинами встал на место, она разразилась причитаниями:
— Да что ж это делается⁈ Да зачем же вы на себя беду кличете⁈ Пусть духи будут милостивы к этой болезной, ибо она не ведает, что творит! Во имя неба, земли и морских глубин! — Ури поочерёдно приложила пальцы ко лбу, солнечному сплетению и животу, а затем поцеловала висящий на кожаном шнурке знак трилистника.
А знак как на карте на берегу залива… Я ждала более внятных объяснений.
— Маленькая айше, снимите их немедленно, не навлекайте на себя беду, — в глазах Ури застыла мольба.
— Да в чём дело-то? Я не понимаю!
— Девочки, девушки и женщины никогда не наденут на себя атни по доброй воле. Табу!
Похоже, имелись ввиду штаны.
— Но амори их носит! — возмутилась я, вспомнив тренировку Муар, где её нельзя было отличить от остальных бойцов.
— Атни положены лишь воину, и то после изнурительного экзамена. Женщина, одевшая атни, прогневает духов, бросая вызов своей природе и своему предназначению, — назидательно вещала Ури. — Амори — лучший боец клана и одна из сильнейших кошек в Мортене. И она не женщина. Она достойна носить атни, как никто другой.
«О, как всё сложно! Здесь какая-то помесь махрового патриархата и боевых традиций».
Смущала только часть фразы, что амори — не женщина. Надо будет расспросить Муар при случае. Только ещё неизвестно, когда этот случай представится.
Штаны пришлось стянуть и свернуть в моток, попутно стукнув по загребущим рукам Ури, пытавшимся умыкнуть их. Фигушки, мне нужнее.
— Я, собственно, почему пришла, — спешила я перевести разговор в нужное русло, — может кто-нибудь мне помочь убраться в выбранных покоях?
— Так все покои айше регулярно убираются, — недоуменно ответила Ури.
— Мне бы двухуровневые убрать, — в моём голосе сквозила неуверенность. Реакция Ури была неожиданной.
— Маленькая айше, почему именно эти? Может, любые другие? — служанка заискивающе заглядывала мне в лицо и нервно кусала губы.
— Эти хочу, и не спорь! Никому ни слова! — я топнула ногой, включив царевну Несмеяну и состроив разгневанный вид. — Надо, сама уберу! Дай мне только ёмкость под воду да тряпки. И ещё, подготовь для меня швейные принадлежности, да шнуров кожаных побольше, буду усовершенствованием одежды заниматься. Не хочу воинов наших обижать, — я почему-то вспомнила про краповые береты, положенные только лучшим из лучших. Память продолжала подкидывать подарки-воспоминания.
После фразы про швейные принадлежности лицо Ури приобрело одухотворенный вид, дескать, ещё не всё потеряно, раз айше женским делом решила заняться. Чувствую, ждёт её большой сюрприз, как и всех остальных.
Покои в порядок я приводила вместе с Ури. Та пришла собственноручно мне помогать, сохраняя секретность. Во время уборки я разговорила свою помощницу под предлогом провалов в памяти и узнала много нового о Рогнеде.
Оказывается, девочка приехала к Ягерам всего пол цикла назад, до этого жила с отцом. Айше была нелюдима, сторонилась шумных компаний, старалась уходить в лес или к водопаду. По приезду к ней приставили няню из волков, которая была и компаньонкой, и служанкой в одном лице. Буквально сразу айше стало нездоровиться, у неё стали происходить приступы, в процессе которых она падала на землю и сотрясалась в судорогах.
«Ещё бы, если её травили регулярно!» — но оставила свои мысли при себе.
Айше предстояло прожить у Ягеров до совершеннолетия и пройти обряд первого оборота. Если бы зверем Рогнеды оказался кто-то из кошачьих, то девочка претендовала бы на трон Ягеров вместе с сёстрами, а если волчица, то отправилась бы к отцу.