Не так уж далеко ушли октеры от своих кланов, менталитет и модель поведения не переделаешь, она въедается с молоком матери. Как бы они не хотели казаться лучше, но увы и ах.
— Почему я не вижу в твоём взгляде отвращения?
— А откуда ему взяться? Я наоборот восхищаюсь, как ты цепляешься за жизнь на последних морально-волевых усилиях. Как говорится, если пациент хочет жить, лекари бессильны.
Корис рассмеялся, каким-то шестым чувством поняв суть шутки, хотя в его случае она была чернее ночи.
— Надо запомнить! Когда выкарабкаюсь, выбью табличку с этими словами над входом в лечебницу.
Теперь уже мы вместе смеялись. В проходе появилась удивлённая до нельзя Ана, которая ещё из коридора услышала наш смех. Она несла поднос с горячим ароматным бульоном. Пахло от него просто одурманивающе, будто кто-то добавил туда заправку с жареным луком и чесноком.
Я вышла из палаты, позволяя влюблённым поворковать. Корис рассказывал смысл шуток, на которыми мы смеялись, Ана улыбалась и кормила с ложки парня.
Я же пыталась уловить за хвост какую-то смутную мысль. Но она ускользала.
Внезапно в коридоре послышался топот шагов. В лечебницу вбежала пара октеров, несущих за руки и ноги, словно труп, практически обескровленного человека. Кожа его была синюшно-белого оттенка. По полу волочились блондинистые косы. Одет мужчина был в меховую безрукавку с вышивкой и такие же атни с мехом по краям. Значит, воин.
Не доходя до меня, октеры завернули в какой-то коридор, а я, неизвестно почему, осторожно последовала за ними. Пристроившись у входа, я нагло подслушивала. И как показала практика, это было правильное решение.
Октеры возились, укладывая неизвестного на кушетку. Осторожностью тут и не пахло. Один из октеров уже начал исследовать карманы раненного, но тут же получил по рукам от другого.
— Ты что творишь? — шипел он не хуже змеи, — если Кеана узнает, вышвырнут в пустоши и поминай как звали!
— Да кто скажет-то? — малодушно возмущался несостоявшийся воришка, — этот не жилец, ему завтра всё равно голову снесет новенькая на посвящении, а ты же мой друг, и я с тобой поделюсь добычей.
— Да, это нам крупно свезло, что духи подкинули нам этого доходягу с неба. А то пришлось бы искать кого-нибудь для посвящения. А так, чик по горлу ножичком, и всё! Дорога назад закрыта, а у нас плюс одна одарённая октера.
— Ну, так я покопаюсь? — заискивающе просил разрешения воришка.
— Я тебе покопаюсь! Идем отсюда, пока Кеана не пришла, а то услышит твои слова, бед не оберешься.
Я нарочито громко потопала, изображая шаги, и рванула в первую попавшуюся палату, которая, к счастью, оказалась пустой.
За стеной слышен был торопливый топот удаляющихся санитаров. А мне было о чём подумать. Охренеть какое посвящение они придумали! И ведь могло же сработать с кем-то, кроме меня.
Подросток на нервах, изгнанный из дома и из семьи, обижен на весь мир, и тут ему дают возможность поквитаться с обществом, которое его отринуло. Прелесть. А если будет сомневаться, то всегда можно надавить тезисом: «Кто не с нами, тот против нас!»
С учётом местного воспитания, кого-то даже и уговаривать бы не пришлось.
Кого-то, но не меня.
— ЯГУ, как обстоят дела с планом помещений?
— Схема расположения, пройденного Оператором пути, зафиксирована. Однако на ней отсутствуют отметки о выходах вовне, кроме пути, проделанного Оператором по водному потоку.
Ситуация складывалась откровенно паршивая. Убивать я никого не собиралась, где выход — неизвестно, так ещё и через стенки лежат два мужика, обречённых местными обычаями на верную смерть. Да что ж я жалостливая такая, а⁈
Глава 21
Ночевать предстояло в лечебнице. Как объяснила Ана, своя комната мне будет положена лишь после прохождения посвящения. А пока я никто и звать меня никак. Покидать лечебницу тоже было нельзя, на входе поставили двух бравых октеров в самодельных кожаных доспехах. В некоторых местах фрагменты доспеха заменяли вставки из пластика. Выглядело это как антураж к постапокалиптическому фильму. Не хватало ещё кустарного оружия, огнемётов и разукрашенных лиц. Вполне возможно, что завтра я смогу всё это увидеть воочию на посвящении. Почему-то в голове упорно всплывала картина римского амфитеатра с песчаной ареной, посреди которой я должна буду снести голову беззащитному оборотню под бурные овации толпы октеров. Бррр. Гадость какая!
Мозг напряжённо работал, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. И первое, что пришло на ум, это совершить благое дело, начатое местным воришкой. Ведь если Кеана придёт посмотреть на будущего «агнца», она заберёт всё его мало-мальски ценное имущество, как вышло с моими кукри. Самонадеянным было считать, что я смогу что-то спрятать под носом у октеров на их территории, но попытка не пытка.