– А что было потом?
Уэлли вытянулся во весь рост.
– Я терпеливо выслушал всю его ругань. Ведь джентльмен должен быть терпелив, не правда ли? Кроме того, клиент всегда прав. Но когда нервы у меня не выдержали, я схватил его за шиворот и выставил за дверь... Что? Вы считаете, что я неправильно поступил?
Человек мягко рассмеялся.
– Нет, что вы! У вас же не оставалось другого выхода! Когда это было, Коннорс?
– Как я вам уже говорил, после двух.
– Вы видели, как он садился в машину?
– Нет, на это я не обратил внимания. Я запер дверь бара, пожелал миссис Мик спокойной ночи и сам отправился спать.
– А вы, Нельсон? – спросил Харрис. – Вы видели Волковича в среду вечером?
Я поднял рюмку с ромом и посмотрел поверх ее на Харриса.
– Почему вы решили, что я должен его видеть?
– Повсюду на шоссе поговаривают, что Волкович увивался за вашей девушкой.
– За моей женой?
– Пусть будет так, за вашей женой.
Крупная капля пота зигзагами поползла у меня по спине. Я спросил себя, где именно я допустил ошибку? Если вообще допустил.
– Ах, да! Теперь я вспоминаю, – сознался я. – Я действительно видел его. Правда, ранним вечером. После того как я вышел из-под ареста под залог. Волкович сидел в конце бара вместе с тремя мужчинами.
– Вчера вечером вы ничего об этом не сказали, – заметил шериф Купер.
Я усмехнулся.
– Я же был пьян. Неужели вы забыли?
– Вы разговаривали с ним?
Я сказал ему правду:
– Нет. Я даже не был уверен, действительно ли это он. Просто мне показалось, что этот человек похож на бармена Джерри, каковым он сохранился у меня в памяти. Но тогда я тоже был довольно навеселе. Но даже если бы я наверняка узнал его, я бы с ним не заговорил.
– Почему?
– Если бы я вступил с ним в беседу, а дело Корано потом бы слушалось в суде, то тогда бы представитель обвинения, чтобы поставить себя в выгодное положение перед предвыборной кампанией, сделал бы вывод, что я пытался склонить Волковича дать показания в мою пользу.
– А как вы вообще вписываетесь во всю эту историю, моряк? – спросил меня человек мягким голосом.
Я пригубил ром.
– Это длинная история.
Он облокотился на стойку.
– Выкладывайте, моряк! И можете не торопиться. У меня есть время.
Голова у меня болела, воротничок жал шею. Этот незнакомец наверняка был каким-то большим начальником в уголовной полиции. Это можно было понять даже из одного его голоса или по манере держаться. Глаза его смотрели на все умно и критически. Чувства подсказывали мне, что этот человек был из ФБР.
– А у вас есть право расспрашивать меня?
– Есть, – ответил он.
Я провел рукой по рту, а потом выложил ему все, что считал неопасным, и то, о чем он все равно узнает каким-нибудь другим путем.
Я рассказал ему, что, проплавав три года по Тихому океану, я решил перейти к оседлому образу жизни и поехать в Миннесоту. Но вместо этого я неожиданно напился, ввязался в азартную игру и в драку с мексиканским сутенером.
– Вы чуть было не убили его, – вставил Харрис, – ваши кулаки опаснее огнестрельного оружия, Нельсон.
Я не обратил внимания на его слова.
– После драки я сидел в одной из ниш, когда в бар вошла Корлисс, ставшая теперь миссис Нельсон, вошла по какому-то делу и увидела меня. Должно быть, она поняла, в каком состоянии я нахожусь, и решила, что у меня с собой все деньги, с которыми моряки уходят на берег. Она поняла, что все эти деньги у меня вытащат, если я останусь в баре в таком положении. И вот она разыграла сердобольную самаритянку, вытянула меня из этого бара и засунула в свою машину. Приехав в мотель, она распорядилась, чтобы Уэлли уложил меня в постель в пустом бунгало, где я мог бы как следует выспаться и где меня уже не могли ощипать, как курицу.
Уэлли кивнул.
– Все правильно. Корлисс таким образом помогла уже не одному матросу.
– Каким образом? – поинтересовался человек с вкрадчивым голосом.
Уэлли пожал плечами.
– Женщин вообще трудно понять. Может быть, она проявляла сострадание к морякам, потому что ее первый муж был моряк. Насколько я знаю, он был капитаном корвета и погиб на подводной лодке. Может, она это делала в память о нем.
– Понятно, – сказал человек и снова обратил свое внимание на меня. – В этом притоне играют тайно в азартные игры?
– Видимо, да.
– Как же могло случиться, что ваша жена появилась в таком месте?
Уэлли положил свои толстые руки на стойку бара.
– Простите меня, уважаемый... – Он удостоверился, что поблизости нет никого из клиентов. – Но этот Волкович был подлым человеком. И миссис Нельсон вошла в этот бар не случайно – она должна была свести с ним счеты.
– Какие счеты?
– Он распространял повсюду по шоссе о ней грязные слухи. – Уэлли перегнулся через стойку и понизил голос: – Говорил повсюду, что ее можно купить за двадцать долларов. Корлисс это привело в ярость. Перед уходом она мне сказала, что она выведет этого Волковича на чистую воду, а если он будет продолжать говорить о ней всякие гадости, то она обратится к шерифу Куперу, чтобы он занялся этим человеком, привлек бы его к ответственности за клевету.
– Но почему тот невзлюбил миссис Нельсон? – продолжал допытываться человек с мягким голосом. – И почему он распространял такие слухи?
Уэлли сказал:
– Потому что она однажды ходила с ним на танцы в Манхеттен-Бич. Был какой-то благотворительный бал, понимаете? И вот на обратном пути он стал ее домогаться и получил отпор.
Человек забарабанил пальцами по стойке. Потом взгляд его снова обратился в мою сторону.
– И больше ничего вы о нем не знаете?
– Нет, – ответил я. – И потом: кто вы, собственно говоря, такой?
Он вынул из кармана свой значок и положил его на деревянную стойку.
"Федеральное бюро расследований США", – прочел я. Значит, я не ошибся. Этот человек из ФБР.
– Мое имя Грин, – представился он. – Лил Грин. В настоящее время я работаю от нашего бюро в Лос-Анджелесе.
Глаза Уэлли, казалось, хотели вылезти из орбит.
– Вот это да! Но к чему все эти расспросы о Джерри Волковиче? Хорошо, предположим, с ним случился несчастный случай. Но почему им заинтересовалось ФБР? Ведь этот человек был просто мелким подлецом. Вы знаете, что многие бармены ведут себя подобным образом.
Харрис вмешался в разговор и многозначительно сказал:
– Все верно, если не считать, что звали его не Волкович, а Липпи Сальц. И ФБР срочно ишет его. В связи с делом об убийстве.
Грин с кислым видом посмотрел на Харриса.
Я рванул за воротничок рубашки и расстегнул верхнюю пуговицу. Потом налил себе рюмку рома и залпом выпил ее. Ром показался мне вода водой.
14
Грин закурил сигарету.
– Это очень неприятная история, с самого начала. И развивается она совсем не так, как мы надеялись. Мы висели у Сальца практически на пятках. А теперь у нас остались от него лишь обломки его машины. Мы даже не уверены, мертв ли он вообще или нет.
– Почему? – спросил Уэлли.
– В машине его трупа не было, – ответил Купер.
Я глубоко вздохнул. Корлисс и я были вне опасности. Теперь против нас не было ни одной улики. Или прибой вымыл труп Волковича из машины, или же он вывалился из нее, когда еще падал в море, и тогда труп его разбился о скалы и был унесен волнами.
Я налил себе еще рюмку рома. При этом горлышко бутылки звякнуло о край рюмки.
Харрис тронул меня за локоть.
– Нервничаете, Нельсон? Почему?
Я отодвинул табурет и со злобой посмотрел на него.
– А почему бы вам не оставить меня в покое?
– Перестаньте вы оба! – прикрикнул на нас Купер.
Уэлли спокойно продолжал вытирать посуду.
– Это был несчастный случай? – спросил он у Грина. – Я имею в виду падение машины Сальца в море?