На его фоне наша галера казалось щепкой, проплывающей мимо острова. Это была какая-то устрашающая плавучая громадина.
— Что это? — спросил один из гребцов.
— Корабль, — ответили ему. — Корабль.
— Все на весла! — скомандовал капитан, и мы вернулись на свои места.
— Задний ход? — спросил у него второй офицер, заметно дрожа.
— Нет, — отрезал капитан. — Гребок вперед!
— Надо уходить, — попытался настоять второй офицер.
— Гребок вперед, — повторил команду капитан.
По сей день не знаю, был он любопытен, храбр или безумен, но думаю, что офицером он был хорошим.
Судно стронулось с места, но совсем немного. Сзади и сбоку от меня послышалось недовольное бормотание. Не думаю, что все весла коснулись воды. Боюсь, будь мы на веслах круглого судна, на наши спины упала бы плеть.
— Если Вы должны, — не отставал второй офицер, — подойдите ближе, осмотрите, а затем бежим отсюда. Но это все равно бессмысленно, никто не поверит вашему рапорту.
— Гребок вперед, — снова скомандовал капитан.
Ходят слухи, что в глубинах за Дальними островами обитают гигантские морские драконы, ужасные монстры, водяные чудовища, охраняющие границы мира. Говорят, дескать, их поместили туда Царствующие Жрецы, как мы могли бы отправить сторожевого слина охранять периметр лагеря. Но то, что мы увидели в тумане, не было каким-нибудь появляющимся из воды монстром с зубами и чешуей, чем-то живым, по крайней мере, в том смысле, который мы обычно вкладывали в понятие жизни, чем-то любопытным, ревнивым и хищным.
— Ваша команда будет выполнена, — сообщил второй офицер.
— Гребок вперед, — негромким голосом приказал капитаном, пристально всматриваясь в туман.
— Но я прошу вас воздержаться от своего решения, капитан, — настаивал второй офицер.
Но капитан не обратил на него внимания, вслушиваясь в тишину.
Наша патрульная галера была небольшим, легким кораблем, хотя и оснащенным тараном и режущими лезвиями, но построенным скорее для скорости и разведки чем для морского боя. Всего-то около пятидесяти гореанских футов, от носа до кормы и десять футов от борта до борта. Маловероятно, что такие суденышки вступят в бой с галерой среднего или тяжелого класса. Их если и использовали в морских сражениях, то только для поддержки их более крупных сестер, возможно, крутиться поблизости, словно маленький слин, отвлекая на себя внимание, или выжидая благоприятного момента, чтобы ударить отвлекшегося противника. У нас было всего по пять весел с каждого борта, соответственно смена гребцов состояла из двадцати человек, по двое на каждое весло. Нашей обычной заботой или добычей были маленькие лодки с командой из четырех — пяти человек, крохотные посудины мелких торговцев или, если хотите, контрабандистов, надеющиеся подзаработать на блокаде Дальних островов. При обнаружении больших галер проходимцев из прибрежных городов с континента, не признававших данных соглашений, или, что еще более опасно, пиратов или торговцев из Порт-Кара, нашего непримиримого врага, мы спешили в Тельнус, чтобы сообщить о нарушении, и, в теории, предоставить крупным силам возможность перехватить их на обратном пути. Безусловно, удачные перехваты были редкостью, и многие подозревали, что это имело отношение скорее к соглашениям и подкупу, чем удаче разведчиков. Многие из высоких капитанов Тироса и Коса, были людьми небедными.
— Там, — внезапно, шепнул впередсмотрящий, указывая вперед.
— Ух! — выдохнул капитан.
Туман вновь раздался в стороны и открыл нам чудовищную конструкцию, до которой теперь оставалось не больше пятидесяти ярдов.
Это однозначно был корабль. Причем деревянный. Мощные доски были нашиты вгладь, а не внакрой, как это распространено, например, на севере. Обшивка внахлест пропускает больше воды, зато ее гибкость и способность перемещаться, скручиваться и сгибаться, делает не более устойчивой к тяжелым условиям плавания. У этого корабля было целых шесть мачт, которые, как я сразу предположил, были, как и у круглого судна, не съемными. У грузовых судов часто бывает больше одной мачты, скажем, две или три, но я никогда не слышал, чтобы их было шесть. Круглые суда, при их размерах и дедвейте, хотя и имеют весла, к которым обычно прикованы галерные рабы, больше полагается на свои паруса, чем на силу мускулов, в отличие от длинных кораблей. Что интересно, хотя обшивка этого корабля была выполнена вгладь, его мачты несли прямые паруса, закрепленные на расположенных ярусами реях. Прямой парус универсален, одно единственное полотно может быть приспособлено к любому ветру. У огромной конструкции, возвышавшейся перед нами, был тупой, вертикальный нос, не снабженный ни тараном, ни режущими лезвиями. Впрочем, было понятно, что таран здесь был бы бесполезен, поскольку этот корабль был медлительным и неповоротливым, и маленькая на его фоне галера могла бы легко обогнать его, совсем как быстроногая кайила без труда оставила бы позади караван запряженных босками фургонов. Он явно был построен не для войны, а для простора и мощи, для высоты и объема, и, возможно, для неуязвимости. Мы не знали, какой груз он мог нести в своем чреве. Пожалуй, в его трюмах могли бы поместиться запасы небольшого города. Безусловно, сам корабль был огромен. Такой запросто мог снести причалы в любом порту.