На мой взгляд, рабыни хорошо справились со своим делом. Обе при этом носили только свои ошейники. В это не было ничего необычного. Скорее это правило для ужина в узком кругу, на котором не присутствуют свободные женщины. Какому мужчине не понравилось бы, чтобы его обслуживали обнаженные, красивые рабыни?
Для доминирования характерно много таких удовольствий.
После того как ужин закончился, и рабыни убрали со столов, помыли, высушили и уложили на место посуду, мы, каждый со своей собственной рабыней, отдались удовольствиям мехов.
Позже, когда утомленные рабыни, лежавшие рядом с нами, уснули, я шепотом позвал:
— Каллий.
— Что? — откликнулся он, как выяснилось, тоже не спавший.
— Очень многих может заинтересовать твой рассказ, — сказал я, — о Терсите, о большом корабле, о Талене из Ара, о Тэрле Кэботе, о пани и Конце Мире, и о многом другом. Ты не будешь возражать, если я, как смогу, перескажу твою историю?
— Не буду, — ответил мой друг. — Только все равно никто в это не поверит.
— Но ведь все видели капитана Накамуру, — напомнил я, — и его «Речного Дракона».
— Это не более чем странного вида корабль, — вздохнул Каллий, — прибывший откуда-то издалека. Какое он мог бы иметь отношение к тем событиям, о которых Ты хочешь рассказать?
— Но ведь корабль прибыл с Конца Мира, — сказал я.
— Все, что люди будут знать, — пояснил он, — это то, что в порт заходил необычный корабль, причем неясно откуда прибывший.
— А так ли это важно, — спросил я, — поверят ли люди этому или нет?
— Совершенно не важно, — согласился косианец.
— Так Ты не возражаешь, — уточнил я, — если я запишу твою историю?
— Нет, — заверил меня он. — Я даже хотел бы, чтобы об этом смогли узнать.
— Но Ты планируешь уехать через несколько дней, — заметил я.
— Это так, — подтвердил мой друг.
— Пожалуй, я не буду спрашивать куда именно, — проворчал я.
— Я пока еще сам не уверен куда направлюсь, — сказал он.
— Я предполагаю, что имена и все такое, следует изменить.
— Вполне возможно, это было бы разумно, — поддержал меня Каллий.
— Мне остается только пожелать тебе всего хорошего, — вздохнул я.
— И я тоже пожелаю тебе всего хорошего.
А теперь пришло время завершить этот рассказ.
Может стоило бы добавить, что моя рабыня довольно долго ходила безымянной. Например, ее никак не назвали в «Морском Слине», и Каллий купил ее как неназванную рабыню, точно так же как можно было бы купить любое другое животное. И все же рабыням нравится иметь имена, да и нам так удобнее по множеству причин. Так проще обращаться к ним, подзывать, приказывать и так далее. Ее ошейник в «Морском Слине» просто идентифицировал ее как паговую девку этой таверны, чтобы ее могли вернуть хозяину, если она заблудится или попытается сбежать. Теперь на ее ошейнике, рядом с моим именем, идентифицирующим меня как ее владельца, появилась и ее кличка. Мне показалось, что она рассчитывала получить особое имя, и долго надеялась на то, что я дам ей это красивое имя, много значившее для нее. Как-то раз она опустилась передо мной на колени, прижалась головой к моим ногам и робко попросила дать ей имя, а потом сообщала мне его, то, которое она надеялась получить. На мой взгляд, это был прекрасный выбор. Это имя не так чтобы неизвестно в Брундизиуме. Он часто встречается на островах. Я назвал ее Хелен.
И на этом позвольте мне завершить рассказ.
Желаю всего хорошего всем читателям.
Калистен. Писец
Контора регистрации.
Администрация капитана порт Брундизиум.