Путь наш идет дальше — в глубь острова Бали. «Последний рай на земле», — пишут о нем одни. «Прекрасны танцы этого острова», — пишут другие. «Бали — это экзотика», — пишут третьи.
Да, много на Бали прекрасного.
Но Бали — это не только экзотика!
Кругом, куда ни взглянешь, — пальмы.
Кругом, куда ни взглянешь, — террасы рисовых полей.
Словно статуэтка, стоит на зеленой скатерти поля белая цапля.
Утки, движущиеся цепочкой вдоль дороги, под присмотром мальчика с хлыстом.
Рощи кофейных деревьев. На ветках — зреющие зерна кофе.
Множество храмов — стены их позеленил мох.
Целый день навстречу нам идут люди.
Женщины, несущие на головах ношу.
Мужчины с тяжелыми корзинами травы, огромными связками бананов.
Мальчуган с вязанкой хвороста, быстро семенящий своими темно-коричневыми ножками.
Подростки, пасущие буйволов. Тела животных туго налиты, а кожа блестит, словно смазанная глицерином.
И зелень, бесконечная в своем многообразии и яркости зелень.
И воды океана — то подбегающие к дороге вплотную, то стыдливо прячущиеся за пальмовые рощи, то шумящие в седых, изъеденных морской водой рифах.
Бали — один из интереснейших островов Индонезии.
По утверждению историков, Бали много воспринял от индийской культуры и мало был затронут приходом в Индонезию ислама. На Бали индуизм дожил до наших дней.
История располагает небольшим количеством документов, рассказывающих о влиянии индийской цивилизации на жизнь Бали. Китайские источники упоминают об этом уже в VI веке, а индонезийские — несколько позднее.
Потом Бали испытал на себе влияние яванской культуры. Оно было особенно активным в XI веке. Скальные храмы Тампаксиринг — одно из доказательств такого влияния.
Многие ученые утверждают, что древняя яванская культура сохранилась на Бали даже ярче, чем на самой Яве. В чем здесь дело? В конце XII века Бали отделился от Явы, воспользовавшись политической смутой, которая вспыхнула на этом крупнейшем острове. В XIV веке Гаджа Мада — первый министр королевства Маджапахит — вновь покорил Бали и создал здесь яванские поселения. В то время Гаджа Мада и не думал о роли, которую сыграют эти поселения для развития культуры Индонезии.
Настало время, и королевство Маджапахит пало. Многие произведения яванской культуры оказались утерянными, и Бали вдруг явился их единственным хранителем.
В руки голландцев Бали попал поздней, чем другие острова. Многие балийцы с гордостью рассказывают о том, какое сопротивление оказывал Бали колонизаторам и как много голландских генералов и офицеров пало на острове от рук балийских повстанцев.
Поздняя колонизация также способствовала сохранению древнеяванской культуры на Бали в наиболее чистом виде. На Бали вы не можете не заметить того, что вся земля обработана. Высокая плотность населения и, следовательно, исключительное малоземелье привели к тому, что здесь дорожат каждым малюсеньким клочком земли. Всюду террасы рисовых полей. Они орошаются через целую систему ирригационных сооружений. Воду приходится делить между отдельными полями, между деревнями. Иногда деревни снабжаются водой из нескольких источников.
Здесь мы встречаемся с перенесенной на землю Бали идеей, заимствованной, очевидно, из индуизма. Если вы пойдете к кустарям, мастерам резьбы, то у многих из них увидите изображение Деви-Сри — жены бога Вишну. На Бали Деви-Сри олицетворяет богиню плодородия, символизированную в рисе.
Мистика переплетается здесь с реальностью — с борьбой за рис Забота о том, чтобы получить лишнюю горсть риса, переплетается с мистикой, рождающей богиню Деви-Сри.
На Бали много храмов. Они виднеются повсюду и бывают самого различного назначения: деревенские, домашние, посвященные ирригации, усопшим и другие. В горных районах есть храмы бога гор, а в районах, близких к океану, храмы бога моря.
В праздник Нового года, который, согласно балийскому летосчислению, проводится в январе, на берегу океана устраиваются большие народные гулянья с представлениями на религиозные темы. Во время таких гуляний много почета и внимания отдается богу моря — его надо уважать, его надо ублаготворять, чтобы он не принес несчастья, чтобы он дал людям добро.
По преданию, храм Тирта Эмпул около Тампакси-ринга имеет воду, которая якобы обладает свойством «живой воды».
Вот какую легенду услышали мы об этом.
Давно это было. Собрались однажды около источника воды боги и решили стать бессмертными. Но каким-то образом попала сюда, на это сборище богов, и Луна, хотя ее никто и не приглашал.
Известно, что Луна боится Солнца и она — враг Солнца.
Поэтому, когда кто-то вдруг заметил Луну, то воскликнул:
— Берегитесь, среди нас враг!
Но было уже поздно.
Бог Луны поднес к губам сосуд с омерой — живительной водой.
В этот момент кто-то из богов бросил в бога Луны свой нож и отрубил ему голову. Но оказалось, что капля живительной воды уже попала в рот Луны. И поэтому голова бога Луны хотя и была отрублена, но продол жала жить. Бог Луны негодовал. Он пользовался каждым мгновением, чтобы сделать неприятное Солнцу. Как только Солнце замешкается, бог Луны захватывает его и глотает. Но ведь голова бога отрублена и его рот не связан с желудком. Поэтому, когда бог Луны проглотит Солнце, оно мгновенно появляется снова.
Вот почему происходят в природе затмения.
Так объяснил нам рассказчик на Бали происхождение одного из явлений природы.
Часто можно встретить на дорогах девушек и женщин с ношей. Иногда они несут на голове корзины с цветами или фруктами. Для чего? Для того, чтобы принести жертвы богам, для того, чтобы боги были милостивы к людям.
Но Бали — не только экзотика!
И здесь мы снова вернемся к нашей первой ночи на Бали, проведенной в Кинтамане. Вы помните, мы приехали в домик у подножия трех гор. Здесь, хотя был и очень поздний час, нас ожидали сельские активисты различных организаций. Некоторые из них пришли сюда пешком или добрались на своих стареньких велосипедах через горы за много-много километров.
О эти милые радостные улыбки, восторженные лица!
Все трудности и невзгоды можно забыть ради таких встреч.
Индонезийцы многого ждут от Страны Советов. Они верят в советского гражданина. И разумом, и сердцем приняли они Ленина. В домике, где мы остановились, электричества не было. Комната освещалась обыкновенной керосиновой лампой, подвешенной под потолком. Свет был слабый, и поэтому в углах комнаты стояла темнота. Все мы расположились за длинным обеденным столом. Пожилой крестьянин в темной одежде, молодой человек в спортивной майке и служащий какой-то транспортной конторы с искренней сердечностью приветствовали нас, как дорогих гостей.
Но вот утихли первые радости встречи, на миг воцарилась тишина и потом полилась беседа.
— Аграрная реформа? Пока это еще только начало.
— Мы понимаем, конечно, что все сразу сделать нельзя, провести аграрную реформу не так-то просто.
Это говорит тот самый крестьянин в темной одежде, который нас приветствовал.
— Возьмите наш район, — говорит молодой энергичный крестьянин. — В нем сто двадцать тысяч батраков. А сколько еще крестьян не батраков, но не имеющих земли? Ведь в лучшем случае у многих балийских крестьян две-три сотых гектара. Вся земля пока что у помещиков.
В беседу вмешивается пожилой крестьянин с худым морщинистым лицом.
— Наш комитет, — рассказывает он, — предложил делить урожай пополам, то есть половину урожая должен получить помещик, а половину батрак, который на него работал. Но помещики даже и на такие условия не согласны.
Беседа идет непрерывно вот уже третий час и нет ей конца. Мы с удовольствием выпиваем по чашке горячего чая, а потом разговор продолжается еще более оживленно.
— Наш помещик, — говорит молодой человек в спортивной майке, — делает очень хитро. Он сам взялся разъяснять аграрный закон. Но ведь теперь в деревне немало людей, которые умеют читать. И когда мы послушали нашего помещика, то стали сомневаться, все ли он говорит правильно? Так ли написан закон, как разъясняет нам помещик?