– Не подойдут, не полезет никто в чумную яму из нормальных людей, – невесело заметил кавалер.
– Предложи больше денег.
– Даже если в два раза больше дам, никто не пойдет, я бы и сам не пошел.
– А я пойду, – вдруг сказал Скарафаджо, – дашь три талера – и пойду.
– Что, совсем оголодал?
– Совсем, – признался Роха, – хозяин грозится вышвырнуть моих спиногрызов и мою чокнутую бабу из дома. Больше полутора талеров должен, бакалейщику должен, мяснику, пекарь отказался давать хлеб в долг. Долгов на три талера. Пойду с тобой хоть в чумную яму, если дашь денег.
Кавалер, казалось, и не слушал его, и на него не смотрел, он смотрел на приближавшихся к ним двух забавных людей. Это были мальчишки лет пятнадцати, вряд ли старше. На одном из них красовалась старая, кривая кираса, на втором видавшая виды латаная стеганка, гамбезон, перетянутый на поясе веревкой, Волков уже лет пятнадцать таких не видел, да и велик он оказался мальцу настолько, что еще одного такого же без труда можно было засунуть.
Шлемов у них не имелось, а вот подшлемники были у обоих. Парень в кирасе имел вполне себе добрую алебарду на крепком древке, второй был вооружен обычным мужицким топором. Волков, Роха и Ёган с интересом наблюдали, как юноши подошли, низко поклонились, и тот, что с алебардой, произнес, обращаясь к кавалеру:
– Простите меня, добрый господин, а не вы ли тот честный рыцарь, что ищет добрых людей себе в помощь?
Роха засмеялся, с ним засмеялся и Ёган. Волков только ухмыльнулся и важно спросил:
– Люди мне нужны, да только нужны мне честные люди. Не сражались ли вы в Черной банде, не сражались ли вы за еретиков, или за схизматов, или за чертовых эгемцев, что выкидывают праведных людей, друзей императора, из окон чертовой ратуши своей в своей чертовой столице, воевали ли вы против императора нашего?
– Нет, нет, нет, – качали головами мальчишки, – мы еще нигде не сражались.
– Ишь ты! – язвил Ёган. – А так и не подумаешь! Я как вас увидал, так решил, что какие-то славные воины к нам идут. Малость даже забоялся.
Юные воины поняли, что над ними смеются. Стояли невеселые.
– Откуда прознали, что кавалер людей ищет? – спросил Роха.
– Вчера пришли, в банду Литбарски записаться хотели. Да они погнали нас, – заговорил тот, что в кирасе. – А мы услышали, что сегодня тут кавалер им будет смотр устраивать, вот думали…
– Что подумали? – холодно спросил Волков. – Подумали, что кавалер любит детей хоронить? Так скажу вам, что кавалер детей хоронить не любит. Уходите, не хочу, чтобы ваши матери меня проклинали.
– Господин, у нас нет матерей, – в первый раз заговорил тот, что был в гамбезоне, – у нас все померли в чуму. И у меня все, и у него.
– И идти нам некуда, – поддержал его товарищ, – возьмите нас, господин, мы крепкие, я работаю учеником у скорняка, а Хельмут развозчик, у меня руки сильные, весь день с кожей, а Хельмут целый день тягает тачку. Он выносливый, как осел.
– Мы пойдем к вам в банду за талер в месяц на двоих, – предложил тот, что был в гамбезоне.
– Слушай, Фолькоф, а может, и вправду взять их, – предложил Скарафаджо. – Талер им, три мне – и вот у тебя три человека за четыре монеты. Да еще твои холопы и ты, вот уже семь человек, какая-никакая, а банда.
– Да? – кавалер посмотрел на него без всякой симпатии. – А случись что, кто драться будет? Ты на своей деревяшке? Или этот балабол, – он кивнул в сторону Ёгана, – или монах?
Роха только вздохнул в ответ.
– Нет. Мне нужны люди, да только не такие, как Литбарски. На таких у меня не хватит денег. Есть кто попроще у тебя на примете? – продолжал Волков.
– Есть один такой, дурак и жадина.
– Не трус?
– Нет, не думаю, уж больно жадный, чтобы быть трусом. Да вот людишки у него сброд и шваль. Я бы на них сильно не рассчитывал.
– Вот такие мне и нужны. А вы идите, господа солдаты, – велел кавалер мальчишкам, – толку от вас все равно пока не будет.
– Завтра приведу, – обещал Роха, и тут его словно осенило. Он загорелся: – Слушай, Фолькоф, а заберу-ка я у Рудермаера мушкет.
Юные воины стояли чуть не плача, все еще надеясь на перемену в своей судьбе.
– Забирай, он нам может пригодиться.
– И научу стрелять вот этих вот, – сказал Роха, кивая на юношей. – Ты верно говоришь, что толку от них нет, это так, но только пока они в тебя из мушкета не попадут.
Волков хотел было его оборвать, но мысль Рохи оказалась интересной.
– Убьют их, – еще сомневался он.
– Ну, тебя же не убили, – говорил Роха, – ты тоже в их возрасте в солдаты пошел.
– Я младше был, – усмехнулся кавалер. – И деться мне было некуда, мне деньги были нужны.