– Понял, экселенц, – кивал Сыч.
– Аптекарь, – продолжал кавалер, – ты нашел мне сарацинскую воду и уксус?
– Искал, господин рыцарь, в городе столько сарацинской воды не оказалось, едва ли пять ведер наберется, да и та плохая, разбавленная, и много просят за нее, я подумал, что сам бы мог ее нагнать, будь у вас пара недель.
– Нет у меня пары недель, – покачал головой Волков, – а как отличить хорошую воду от плохой?
– Плохая не горит.
– Не горит? – удивился кавалер.
– Добрая вода двойной перегонки горит. На свету пламенем почти невидимым, а во тьме видимым, синим. Есть и другие способы распознать добрую воду.
Тут в трактире появился монах Ипполит вместе с отцом Семионом.
– Монах, – окликнул его кавалер и полез в кошель, – пойдешь с аптекарем, покупайте сарацинскую воду, торгуйтесь, говорите, что надобна она на богоугодное дело, – он указал на отца Семиона, – этого с собой возьмите.
– Господин рыцарь, – заговорил Пилески, – воды сарацинской немного нашел, зато нашел крепкого уксуса, почти задарма, хоть бочку, хоть две купить можно.
– Отлично, Ипполит, запрягай телегу, покупайте всю воду и две бочки самого крепкого уксуса. – Волков выложил на стол несколько монет. – Ты главный будешь.
– Да, господин, – молодой монах явно обрадовался. – Все сделаю.
Когда Роха говорил, что приведет сброд и шваль, он не врал. Волков подъехал к этому сборищу, и при его приближении половина из людей даже не встала с земли до тех пор, пока их главный не рыкнул на них. Только тогда они стали шевелиться и строиться. Не слезая с лошади, кавалер разглядывал этих людей и ничего, кроме неприязни, к ним не испытывал. Доспех кое-какой у них водился, оружие тоже, даже пара мечей имелась, но ни одной пики, ни одной алебарды. Пара, всего пара неказистых и немолодых арбалетчиков со старыми арбалетами. Солдаты эти больше напоминали дезертиров, чем добрых людей. А на лбу одного так и вовсе красовалось клеймо. Кавалер напротив него остановился и спросил:
– Вор?
– Так то давно было, – нагло заявил клейменый. – Сейчас солдат.
Волков поехал дальше, остановился еще у одного неприятного типа, тот был в дорогом рыцарском шлеме, худой, с недобрым взглядом.
– Под чьими знаменами воевал? – спросил у «рыцарского шлема» кавалер.
– Под разными, – буркнул тот.
– Под какими разными? – чуть склонился с коня Волков.
– Да всех я и не припомню, – с раздражением отвечал «шлем», – что мне их, в поминальную книгу, что ли, записывать.
И тут к Волкову быстрым шагом подошел их главный. Был он не стар, лет за сорок слегка, бодр и крепок. Доспех имел хороший. Из-под шлема торчал его крупный нос, красный от полнокровия, и под носом были усы – пегие, торчащие в разные стороны щетки. Бодрый шаг и четкость движений говорили о его неплохом физическом состоянии. Он заговорил с солдатом в рыцарском шлеме:
– Эй, Вшивый Карл, обращайся с господином кавалером повежливее. Не то пойдешь на вольные хлеба.
– Да я и ничего, – сразу сбавил спесь солдат в рыцарском шлеме. – Он спросил, я ответил.
– Повежливее отвечай, болван, ты не в кабаке, – и тут же продолжил, обращаясь уже к Волкову: – Разрешите представиться, господин кавалер, капитан Пруфф. Иоган Пруфф. Воевал под знаменами Его Высокопреосвященства два похода, под знаменами ландкомтура Корененбаха дважды был в осаде, под знаменами юного графа Филленбурга, – он понизил голос, – сына нашего архиепископа, сбивал осаду с Ланна, был в сражении при Реденице. Четырежды ранен.
– Так вы капитан? – спросил Волков, делая вид, что осматривает окрестности. Даже руку к глазам приложил, чтобы солнце не мешало глядеть.
– Да, господин кавалер, – продолжал Пруфф.
Господин кавалер так и не нашел того, что искал, и спросил:
– Капитан, а это все ваши люди или у вас есть еще человек четыреста, пара лейтенантов, два-три ротмистра, десяток сержантов? И еще я не вижу пик у ваших людей, наверное, они в обозе. Раз вы капитан, у вас, скорее всего, есть обоз телег из двадцати, и лошади, и возницы, и кашевары. Штандарт у вас должен быть, где ваш штандарт, не вижу?
– Ничего такого у меня нет, – абсолютно не смущаясь, отвечал Пруфф.
– А зарплату вы хотите, как и положено капитану, десять офицерских порций?
– Именно такую и хочу, как и положено капитану, – заявил капитан.
– Ты бы не зарывался, Иоган, – заметил, подходя к ним, Скарафаджо, – ты хочешь получить за дело тридцать монет, хотя весь твой сброд не стоит столько.
– Мои ребята стоят пятьдесят монет за две недели, – заявил капитан Пруфф, – это проверенные люди.