— Недолго — это правильное слово, — Степан расстегнул на Маше рубашку. Она покорно стояла. — Олег, взгляни.
По груди и верхней части, до самого горла, раскинулась россыпь мелких прыщиков. Олег подошел, посмотрел ногти, открыл Маше рот, потрогал зубы. Напоследок резко дернул за волосы.
— Ой! Вы что делаете?! — Маша оттолкнула мужчину. Олег пошатнулся, но не упал.
— На редкость здоровый организм, — сказал он, потирая грудь. — Вторую неделе на Ликусе, а только первая стадия.
— Минус солнце плюс вода, — напомнил Степан.
— У меня командирский паек, там есть вода, — пояснила Маша.
— Тогда минус вода. Вторую стадию ожидаем э-э-э… дней через пять.
— О чем вы говорите? — Маша повернулась к Олегу. — Я ничего не понимаю! Какие стадии? Чего?
Степан взял Машу за руку и повел ее к столу.
— Сядь и слушай. Ты когда-нибудь задумывалась, почему Ликус закрыт для гуманоидов?
— Наверно, какая-нибудь политика. Не знаю, мне было все равно куда бежать, лишь бы прочь с Хануки. Нанялась на транзитный грузовик, а потом сбежала на первой же землеподобной планете в коробке с какими-то глупыми сувенирами.
— Когда надо, у нашей малышки проявляется деловая хватка, — заметил Олег. — Но ты совершила роковую ошибку, детка. Ликус лишь квази-землеподобная планета, люди здесь не живут.
— Почему?
— Изомеры.
— Изомеры, — эхом откликнулся Степан. — Многие вещества на этой планете состоят из тех же атомов, что и земные, но их молекулы развернуты в другую сторону. Разница между изомерами может быть незаметна, как в витаминах, а может быть очевидна, как в крахмале и целлюлозе. Но изомеры в большинстве своем не воспринимаются человеческим организмом, в меньшинстве токсичны и в целом чудовищно канцерогенны.
— Первая стадия — авитаминоз, — сказал Олег. — Далее начинается цинга с отслоением ногтей и выпадением волос и зубов, потом либо лейкемия, либо цирроз печени.
— Некоторые до цирроза не доживают, — Степан мило улыбнулся. — Ураганное воспаление легких, рак кожи, оттого, что пигментация не восстанавливается. Еще саркомы во всех органах и…
— И самые здоровенькие умирают от общего истощения организма, — жизнерадостно закончил Олег.
Маша сидела, ссутулившись, на краешке стула. Губы ее дрожали.
— Не верю ни единому слову. Вы-то здесь живете, и ничего!
Степан переглянулся с Олегом.
— Ничего — это правильное слово. А насчет «живете» я бы поспорил.
В конце концов, все устроилось. Олег обещал восстановить свои давние связи и пристроить девушку к кому-нибудь из друзей. Быстрая почта работала только в гостинице при космодроме, впрочем, в городок давно пора было съездить за пенсией и продуктами.
Машу положили на террасе, хотя она рвалась в общую комнату. На вопрос «Не заденет ли ее целомудрие необходимость делить постель с двумя мужчинами?», — она фыркнула «два — не восемь» и добавила, к восторгу Степана: «Что я вам, девственница бесстыжая? Ой, то есть девственница, но не в этом смысле». Степан до самой ночи время от времени разражался спорадическим хихиканьем и рассужденьями о правомерности словосочетания «бесстыжая девственница» и множественности смыслов понятия «девственность». Маша молча сверкала глазами и розовела ушами.
А ночью сработала сторожевая сигнализация. Маша проснулась от того, что спать стало неудобно, шумело в ушах. Внезапно распахнулась дверь в комнату, оттуда выскочил Олег с продолговатым предметом в руках. Маша встала, завернулась в одеяло, осторожно выглянула наружу. В ночной темноте ничего нельзя было различить, только слышен был треск кустов.
Вернувшись на террасу, она увидела, что дверь в комнату приоткрыта, Маша скользнула туда. Перед ней оказалась лестница на второй этаж, наверху кто-то был. Девушка неслышно поднялась по ступеням.
На площадке в серых трусах до колена с трогательными пуговками на ширинке стоял Степан. Он осторожно трогал пальцами деревянные планки на стене. Те вибрировали, отзываясь тонким звоном.
Под ногой скрипнула ступенька, Степан обернулся.
— Что здесь такое? — наивно спросила Маша.
— Золото и бриллианты, — немедленно отреагировал Степан.
— Ядерные боеголовки, — у подножия лестницы стоял, тяжело дыша, Олег. Маша к своему ужасу узнала в его руке лазерный скорчер с оптическим разделением. При полной зарядке такое оружие могло сбить стаю диких уток в полном составе.