— Гаррет…
— Мой контракт заканчивается, и продлять его я не буду.
— Слава богу, — выдохнула Николь. — В этот раз ты был так несчастен.
Какое преуменьшение. В прошлую командировку я чувствовал, что у меня будто есть какая-то… цель. Какая — я понятия не имел, но был уверен, что найду еще какое-то применение своей жизни.
— Да, — сказал я, не заостряя внимание на этом аспекте. Зачем попусту их волновать. — У меня есть план. Один парень рассказал мне о компаниях, которые нанимают армейских специалистов. Сказал, что лучшая из них — Caterpillar. Если я прямо сразу с ними свяжусь, то, надеюсь, устроюсь механиком. Или, может быть, даже менеджером по производству, а им платят больше.
Я не считал, что у меня есть выдающиеся способности к менеджменту, но знал: если кто-нибудь меня выслушает, то я смогу уговорить его поручить мне эту должность. Черт побери, раз уж мне доверяли военную технику, на которой ребята выезжали в патруль, то я мог разобраться и с тем, как организовывать механиков на гражданке.
То была моя единственная надежда и единственный билет из дыры, где мы с Николь родились. Застрять там на всю жизнь, чтобы работать за мелочь, было худшим сценарием из возможных, и такая судьба настигла большинство моих школьных друзей.
— Я найду работу, — пообещал я. — Не беспокойся.
— Мать твою, Гаррет, а ну-ка заткнись! — Она хлопнула себя по бедру. — Тебя никто не выгоняет за дверь, идиот! Наоборот, мы тебя ждем. Ты же не думаешь, что мама будет не рада видеть тебя в своем доме?
— Нет, но мало ли, что случится потом, раз вокруг нее теперь крутится какой-то кобель.
Николь закатила глаза.
— Зря я тебе про них рассказала. Послушай, ты вернешься домой, найдешь, не спеша, работу, а уже потом будешь думать про переезд. Но сперва отдохнешь.
Я так и планировал. С Каем.
Что напомнило мне о необходимости со временем рассказать о Кае семье. От одной только мысли об этом у меня скрутило живот. Мне не хотелось причинять матери новое горе, но всю жизнь лгать о несуществующих девушках только затем, чтобы она была счастлива, я тоже не мог.
— Гаррет, ты меня слушаешь?
— Да, — соврал я. — Ты говорила о маме.
Рот Николь дернулся.
— Угу. В частности о том факте, что ее новый мужчина не настолько плохой, каким я его выставила. Просто дай ему шанс.
— Посмотрим.
— Ох, братик. — Николь подавила вздох. — Ладно, мне пора собираться. У меня сегодня свидание. Веду его в тир. Там скидки для пар!
Я фыркнул.
— Как романтично.
— А то. — Николь помахала ресницами. — Не забивай себе голову, брат! Думай только о том, что скоро вернешься домой. Это так здорово!
Это и впрямь было здорово. Больше, чем она представляла.
Мы попрощались, и я начал было закрывать ноутбук, но перед самым щелчком крышки остановился. Утром я дал себе слово не отвлекать Кая от стрима, поскольку из-за меня он пару дней не заходил на канал, и его подписчики начали волноваться, но потребность увидеть… услышать его была так велика, что я не смог удержаться.
Я был ненормальным.
Твич загрузился, и я увидел, что на его канале аншлаг. Стрим смотрели тысячи человек и как минимум двести болтали в чате. Они явно соскучились по нему и не скрывали эмоций. Сквозь чат проносился обычный поток «я люблю тебя, Кай», «ты крутой» и «педик, ты не умеешь играть» — и хейтеры, и фанаты писали своей… нет, моей звездочке наперебой.
Кай, как обычно, лишь улыбался и продолжал беспечно болтать об игре. Он снова играл в FWO и сейчас буйствовал на арене, разнося противников в пвп. Расправа над нубами всегда бодрила его. Особенно если потом они прибегали в чат возмущаться.
— Не понимаю я логику этого парня, — сказал Кай, изучая параметры какого-то игрока. — Он ледяной маг, но вместо того, чтобы развивать свою родную стихию, зачем-то набрал умений огня.
Митч: ну и нуууб
Борикуа: замочи его еще раз
Гарви: это просто печально.
Кай склонил голову набок.
— А может мне взять его в ученики?
Борикуа: нахер его
КиндерКид: НЕЕЕеЕЕЕеет
ТимТам: пусть он умрет.
У меня вырвался громкий смешок, и я, заметно повеселевший, закрыл ноутбук, а через минуту вышел за дверь. В последние пару месяцев мне становилось все сложнее сосредотачиваться на работе — мои мысли были заняты исключительно Каем. Я гадал, не станет ли тяга к нему менее острой, когда он войдет в мою реальную жизнь, и мы станем не просто пиксельными изображениями, которые то и дело прерывал недостаточно мощный сигнал. Почему-то я так не думал.
Наоборот, во мне крепла уверенность, что нам будет потрясающе вместе. Но мне все же хватало цинизма осознавать, что я думаю не головой, а сердцем и членом, и не допускаю, что события могут сложиться как-то не так.