Сложно сказать, сколько времени мы так просидели, но когда я снова обрел способность дышать и отстранился, то увидел, что Гаррет кипит. Из-за самой ситуации или из-за меня, я не знал.
— Прости, — прошептал я. — Все… я успокоился.
— Точно?
— Нет, но мне чуть-чуть лучше. — На миг промелькнула мысль, что правильнее будет расстаться и отпустить его. Пусть он уедет и найдет нормального парня. Но для такого шага я был слишком эгоистичен. — За пределами штата — это…
Он стиснул зубы.
— На собеседование я ходил здесь, но управляющие вакансии у них есть только в их отделениях в Огайо и Иллинойсе.
В Иллинойсе?
— Что это значит для нас?
Его плечи поникли.
— Что ты готов сделать?
Я закрыл руками лицо и завыл.
— Нет! Прекрати!
— Что? Что я сделал?
Я уронил руки на колени.
— Хватит быть таким чутким! Разозлись на меня! Наори! Скажи, что я хреновый бойфренд. Но только не будь таким добрым, когда все наши проблемы — из-за меня.
— Как я могу обвинять тебя? — Вопрос прозвучал как мольба. — Я же видел, что происходит, когда у тебя паническая атака. Любой человек в здравом уме будет их избегать. Ненавижу себя. Ненавижу за то, что вломился в твою жизнь и все разрушил.
— Это не так. — Я положил на его шею ладонь и большим пальцем потер выемку у его горла. — До тебя я верил, что счастлив, а теперь знаю, что ошибался.
— Так что же мы будем делать?
— Ты сможешь вынести отношения на расстоянии? — От ужаса мое сердце быстро заколотилось, но я все-таки договорил: — Я схожу к психотерапевту. С кем-нибудь… поговорю. Может, начну пить таблетки.
На его лице осталось сомнение.
— Ты правда этого хочешь?
Правда ли я хотел это сделать? Или просто пытался его удержать?
— Ответить честно?
— Конечно.
Я потерся носом о его нос, и мой голос дрогнул.
— Я не хочу потерять тебя.
— Я тоже не хочу потерять тебя. — Он хрипло выдохнул и сжал мою руку. — Хочешь, тоже скажу кое-что честно?
Я кивнул.
— Я соглашусь на отношения на расстоянии, пусть и вопреки воле. Я хочу, чтобы ты был со мной постоянно. Я хочу смотреть, как ты играешь и стримишь. Я хочу просыпаться с тобой, вместе готовить, а по скайпу всего этого сделать нельзя. — Голос Гаррета дрогнул, и он отвернулся. — Но я соглашусь. Лучше быть с тобой так, чем никак вообще.
Мне захотелось заплакать.
— Черт, ты опять слишком добр.
Его губы дернулись.
— Все остальных я едва выношу. А с тобой — вот загадка — превращаюсь в настоящего, сопереживающего человека.
Я улыбнулся, он тоже. Но моя улыбка вышла натянутой, и я знал Гаррета достаточно хорошо, чтобы понимать: он не был полностью счастлив. В армии ему помогла вера в то, что когда все закончится, он увидит меня. Что же могло помочь нам сейчас, я не знал.
— Когда тебе надо будет уехать? — спросил я.
— Скоро. На следующей неделе нужно дать им ответ и в течение месяца переехать.
— О. — Внутри я закричал, но снаружи сполз с его коленей и встал на нетвердых ногах. Мне надо было на что-нибудь переключиться, пока у меня не произошел новый срыв. — Хочешь, сделаю ужин?
Он долго молчал, потом, словно очнувшись, ответил:
— Было бы здорово.
Мы долго смотрели друг на друга.
— Знаешь, — вдруг выпалил я, — тебе вовсе необязательно устраиваться на работу…
Его глаза засверкали.
— Не надо, Кай. Даже не начинай.
Он еще никогда не разговаривал со мной таким тоном, и это был знак, чтобы я замолчал, но я отчаянно хотел все исправить. Я хотел отмотать время назад и вернуться в момент, когда мы целыми днями только и делали, что занимались сексом, ели и болтали на все темы на свете — от самых обыденных до философских. Когда он еще не успел осознать, что я жалкий слабак.
— Я просто имею в виду, что у меня стабильный доход и есть сбережения…
Гаррет встал, и наверное, всего во второй раз со дня нашей встречи в реале, его рост поразил меня.
— Кай, я не стану бездельничать и проедать твои деньги с порнухи и стримов. Подумай-как еще раз. Я работал с пятнадцати лет и сейчас прекращать не намерен.
Он протиснулся мимо меня и выскочил в коридор.
— Ну и болван же ты, Кай, — пробормотал я себе.
Поскольку он спрятался в ванной, я оставил его одного и пошел делать ужин. Двигаясь, точно робот, я приготовил курицу и порезал салат. Спустя какое-то время Гаррет вышел и встал у обеденного стола.
— Прости меня.
— Это было дурацкое предложение, — проговорил я, натирая куда больше сыра, чем нужно.