Гаррет откашлялся.
— Кай едет со мной.
Николь вытаращила глаза.
— Серьезно?
— Да, он затем и приехал. — Гаррет взял меня за руку. — Он сказал, что переезжает вместе со мной.
Взгляд Николь заметался между нами.
— Но…
Гаррет зарычал — прямо по-настоящему, — и она замолчала.
Я понимал, почему она сомневалась. Черт, я и сам сомневался в себе. Но в Гаррете и наших отношениях — нет. Это было мое первое в жизни реальное испытание, и заранее предугадать его результат было нельзя.
Мама Гаррета не стала задавать мне вопросов, а жестом предложила нам пообщаться и отошла, чтобы собрать нам еду. У меня в животе заурчало.
— Как ты пережил дорогу? — спросил Гаррет.
— В целом, нормально. Слушал в наушниках аудиокнигу и не успел оглянуться, как такси остановилось около дома. Тяжелее всего было выйти из квартиры, ну и в самом конце, когда я подошел к твоей двери.
Я наконец-то смог оглядеться. Дом Гаррета был небольшим, линолеум местами истерся, а обои поблекли, но это был дом. Всюду были расставлены фотографии — с улыбающимся Гарретом в униформе, с чирлидершей Николь в высоком прыжке, — а на столике лежали журналы. Обеденный стол, за который мы сели, был весь исцарапан, но за каждой царапиной наверняка скрывалась история. Может быть, малыш-Гаррет уронил на стол вилку, а подросток-Николь ковыряла его столовым ножом.
Это был настоящий дом. Такой я хотел для нас с Гарретом. Даже если для этого придется отправиться в Иллинойс. Но еще я хотел такой дом для себя.
Когда мама Гаррета вернулась к столу, у нее в руках был поднос с сыром, крекерами, клубникой и виноградом.
— Выпендриваешься перед Каем? — спросила Николь, забросив в рот виноградину. — Черт, я даже не знала, что у нас дома есть фрукты.
— Я постоянно их покупаю! — возмутилась мать Гаррета.
Я взял кусочек сыра на крекере и улыбнулся.
— Спасибо, миссис Рейд.
— Полин, — сказала она, опустившись на стул. — Можешь называть меня Полин.
Гаррет положил руку мне на бедро, и я улыбнулся. Я чувствовал, что внутри он вибрирует от волнения — пусть, как всегда, и стараясь не показывать этого на лице.
Николь драматично вздохнула.
— Боже, вы такие очаровательные… Аж противно смотреть.
— Ну уж как-нибудь пересиль себя, чучело, — сердито ответил ей Гаррет. — И не позорь меня.
— Не обзывай сестру, — рявкнула Полин. — У нас все-таки гости.
Пока Гаррет с Николь переругивались — а Полин безуспешно пыталась их приструнить, — я принялся за еду. Я ехал сюда, не зная, что меня ждет. Целью моего назначения был Гаррет, и я надеялся, что остальное разрулится само собой.
Впереди оставалось путешествие в Иллинойс. Привыкание к новому дому. К новому городу. Ко всему, но пока что… все шло хорошо.
В конце концов Гаррет снова увел меня в спальню, чтобы мы могли поговорить наедине.
— И все-таки, — он присел на кровать и зажал ладони между коленей, — объясни, как ты здесь очутился.
Я пробежался взглядом по книгам на полке.
— Я же сказал. Вызвал такси.
— Я не об этом.
— Ну… я побывал у врача.
Брови Гаррета подскочили на лоб.
— Правда?
— Угу. Конечно, мне предстоит проделать большую работу. Огромную. Но мне прописали ксанакс, чтобы принимать в критических случаях… ну, вроде переездов или поездок. А еще посоветовали психотерапевта в Преории. Так что я смогу продолжить лечение там.
Пока я рассказывал, Гаррет кивал, но в его взгляде продолжало мерцать беспокойство.
— Ты ведь сделал это не только ради меня?
Мой Гаррет… Он по-прежнему волновался. По-прежнему ожидал наихудший сценарий.
— Я сделал это ради себя. И ради нас. Вряд ли мне когда-нибудь станет комфортно на людях или в толпе. Скорее всего, в Иллинойсе я большую часть времени буду, как и раньше, отшельником, но я хотя бы смогу осилить дорогу туда. Чтобы быть с тобой. И чтобы снова начать жить за пределами четырех стен квартиры.
— Если что, я не ожидаю, что ты станешь мега-общительным. Черт, я и сам не люблю общаться с людьми.
Я опустился рядом с ним на кровать, закрыл глаза и положил голову ему на плечо, а он пропустил сквозь мои пальцы свои. Напротив нас висело большое пыльное зеркало, и я сквозь ресницы смотрел на наше с ним отражение.
— Я хочу, чтобы ты знал: это будет непросто. Думаю, у тебя не раз возникнет желание удавить меня.
— А у тебя — задушить меня подушкой во сне, — сказал он.
Я рассмеялся.
— Может быть. И мне по-прежнему надо будет много работать. Я буду стримить почти каждую ночь.
— Хорошо. Значит, вводим Субботние стримы с Гарретом? — Он подтолкнул меня плечом. — Я даже перестану наезжать на Гарви. Что скажешь?