Анна: Перестань, перестань… Зачем эти глупые слова, от которых нет никакого толка?.. Лучше обними меня… А теперь думай о том, что я буду твоим океаном, а ты будешь моей маленькой лодочкой, которая понесет нас туда, где уже не будет никаких слов…
Этингоф (подхватывая): А только всхлипы, стоны, шуршания, восклицания, причмокивания, вздохи, умопомрачения и поцелуйчики…
Анна: Этингоф!
Этингоф: Виноват!.. Где старые небеса совьются, а новые разовьются, так что все импульсы, наконец, придут к общему согласию…(Кричит). Инь и Янь!.. Инь и Янь!.. Мне кажется, в этом что-то такое есть! (Вновь набрасывается на Анну).
Долгая пауза. Длится поцелуй.
Анна (отпущенная Этингофом, слабо): Этингоф!.. Ты невыносим!
Этингоф: Пускай! Пускай!.. Это потому, что меня гложут разные мысли…Гольфстрим мыслей!.. Монблан мыслей!.. Ах, если бы я снова мог стать красивым, молодым и убедительным!.. Таким, чтобы все говорили – посмотрите на этого Этингофа!.. Да он убедит, кого хочешь, дай ему только волю!.. Куда же ты, гусеничка моя!
Анна: Пустите! Пустите!.. (Вырывается от Этингофа, вскочив на ноги). Я тоже хочу быть убедительной… Чтобы все говорили – ах, какая же это убедительная козочка! (Хихикая, кружит по сцене). Ах, какая!.. Какая!.. Какая!..
Этингоф: Вернитесь, вернитесь!.. Зачем вы покинули наш уютный диван?.. Идите ко мне, и вы узнаете, что такое искусство убеждения, когда за него берется Этингоф!
Анна (останавливаясь): Я приду, приду… Но только сначала я должна рассказать вам про себя одну вещь… Вдруг вы не захотите, не захотите?..
Этингоф (протягивая руки): Гусеничка моя!
Анна (ускользая): Нет, нет!.. Сначала послушайте, что я вам расскажу… Потому что на самом деле, я всю жизнь была совершенно не убедительная, особенно в детстве, когда все время кажется, что тебя никто не принимает всерьез, несмотря на то, что ты стараешься кричать и смеяться громче всех, надеясь, что на тебя обратят внимание… (Опускаясь на диван). Ах, какой я была неубедительной, просто ужас!.. Но хуже всего было то, что я чувствовала себя совершенно пустой, словно внутри у меня ничего не было, – ни чувств, ни мыслей, ни настоящих желаний, а только эта ужасная пустота, у которой не было даже имени… Вот почему больше всего на свете я любила играть после дождя где-нибудь возле лужи, отыскивая в воде мокрые камешки и битые стеклышки, которые сверкали на солнце, как настоящие драгоценности и, кажется, могли хоть на время заполнить эту ужасную пустоту, которую я чувствовала… Вы понимаете, понимаете?
Этингоф: Если говорить откровенно, гусеничка моя, то в последнее время мне самому иногда кажется, что внутри у меня уже давно ничего нет.
Анна: Вот видите!.. И у меня тоже… А главное, я все никак не могла вспомнить, кто я такая? Откуда?.. Как будто кто-то не пускал меня в мою собственную память и все время нашептывал в уши какие-то глупости, вроде того, что из ничего ничего не бывает или что подобное тянется к подобному, как будто кто-то действительно мог когда-нибудь предоставить этому убедительные доказательства… (Понизив голос, почти шепотом). Но однажды я все-таки вспомнила… Вы понимаете?.. Я вспомнила.
Этингоф: Что?
Анна: Одну вещь… Может, вам это совсем не интересно, но однажды, когда я смотрела телевизор, я вдруг вспомнила, что когда-то давным-давно я была маленькой пластмассовой куколкой… Ну, знаете, таким маленьким голышом, меньше ладони… Мне и до этого часто снилось, что на самом деле, я – это совсем не я, а маленькая куколка, но я думала, что все это просто глупые сны, пока однажды не вспомнила, кто я такая на самом деле… Вы понимаете, понимаете?
Этингоф: Не может быть… Не может быть…
Анна: Что? Что?
Этингоф: Так значит, это ты?.. (Смеясь, протягивает к Анне руки). Нет, этого не может быть… Это ты? Ты?..
Анна: Что?.. Что?
Этингоф: Моя куколка… Моя маленькая куколка… (Смеется).
Анна: Твоя куколка?..
Этингоф (смеясь): Моя маленькая куколка, которую я потерял когда-то в парке… (Неожиданно всхлипнув, закрывает лицо руками).
Анна: Значит… Значит… Это ты?.. Ты?
Этингоф: Да, да… Это я, это я… Мне было тогда пять лет, и шел снег… Ты помнишь? Помнишь?
Анна: Не может быть… Неужели, это ты?