Иешуа: Но я не праведник, демон.
Сатан: А кто же ты тогда?.. Или ты думаешь, что я не сумею отличить праведника от простого оборванца из Галилеи?.. Тогда послушай, что я тебе скажу, Иешуа. Все праведники, как один, похожи друг на друга… Немного сочувствия, немного понимания, немного слез, много слов, побольше сострадания, в меру внимания, искренности и надежды, побольше постного выражения на лице и закатывания глаз – вот тебе и весь праведник, да такой, что его вряд ли отличишь от других…(Помедлив). Хотя должен признаться тебе по секрету, что ты, конечно, оставляешь по себе лучшее впечатление, чем те праведники, которых я встречал в последнее время… Гораздо лучшее, дружок.
Иешуа: Я думаю, демон, что Всемогущий не требует от человека ни понимания, ни искренности, ни слез, ни сочувствия.
Сатан: И что же Он тогда требует, по-твоему?
Иешуа: Он требует от человека готовности, демон.
Сатан: Звучит неплохо… Наверное, ты и правда, безгрешен, раз можешь позволить себе такое вольное обращение с Небесами… Скажи мне, плотник – ты безгрешен?
Иешуа молчит. Небольшая пауза.
Вот только не рассказывай мне сказки о своих грехах, в которых может утонуть вся вселенная, как это любят повторять все праведники мира. Лучше расскажи мне о том, как ты собираешься собрать все человеческие грехи, как будто ты какой-то жертвенный козел, которого ждет пустыня и Азазель?.. (С удивлением). Подумать только!.. Взять и собрать все человеческие прегрешения, а после возложить их на плечи какого-то никому не известного праведника, который еще вчера не знал, что удостоится такой чести от Небес…(Посмеиваясь). Ты хорошо придумал, Иешуа.
Иешуа: Не я.
Сатан: Какая теперь разница, плотник?.. В конце концов, тут важен результат. (Вкрадчиво). А он таков, что с легкостью позволит поймать тебя на лжи, увертках, жадности, распутстве и коварстве. Да так, чтоб Всемогущий убедился Сам, с кем Он действительно имеет дело…Ты оценил, надеюсь?
Иешуа: Еще бы, демон.
Сатан: Тогда скажи, мне плотник, не хочешь ли чего в подарок от меня?.. Так сказать, по случаю нашего знакомства?.. Конечно, я тебе не предлагаю ни женщин, ни славы, ни богатства, – ничего из того, что вас, людей, пленяет и манит… Но может быть, тебя прельстило б знанье?.. Законы звезд, приливы и отливы, порядок цифр и сочетанье линий, все то, что у двуногих зовется странным именем «наука»? Я мог бы поделиться, если хочешь.
Иешуа: Не стоит, демон… Было бы нелепо разглядывать и изучать творение тогда, когда Творец давно уже стоит смиренно за твоей спиною.
Сатан (посмеиваясь): А ты не так-то прост, как кажешься сначала… Так значит, ничего?
Иешуа молчит.
Тогда позволь мне самому выбрать подарок и подарить тебе одну безделицу… Пустяк, всего лишь маленькое слово, способное открыть нам будущее… (Негромко, пытаясь заглянуть Иешуа в глаза.) Ведь ты же хочешь знать, что будет после?
Иешуа: Зачем?..
Сатан: Что за вопрос, ей-богу… Хотя бы для того, чтоб лучше понимать божественную правду и голос Неба отличать от глупой болтовни несносных ангелов… К тому же люди, как тебе, должно быть, известно, от природы любопытны и вечно знать хотят, что ждет их впереди… И ты не исключенье, видит Бог.
Иешуа: Похоже, ты забыл, демон…Покорность Божьей воле, единственно, чем надо дорожить.
Сатан (зевая): Слова. Слова. Слова… Расскажешь это в день, когда прольется с неба божественная воля на тебя, кипящая огнем и едкой серой… Но прежде этого запомни это имя, чтоб вспомнить обо мне, когда придет пора… Голгофа, праведник, вот так оно звучит с тех самых пор, как Город заселен впервые чужаками.
Иешуа: Мне это имя хорошо знакомо, демон. С тех пор, как Небеса позвали меня в путь, оно мне снилось и довольно часто.
Сатан: Тем лучше, праведник… По крайней мере, ты будешь знать теперь, как выглядит божественная воля, которую с опаской вы зовете «грядущим», «будущим», «не знающим пощады» и тысячью еще других имен… (Кричит) Ты, понял, наконец?.. Ее зовут Голгофа!
Короткая пауза.
Где-то далеко раздается звук флейты, словно ответившей на крик Сатана.
(Озираясь и прислушиваясь.) Ты слышишь?.. Слышишь?.. (Почти шепотом). А ведь это оно, твое будущее, праведник, которое уже совсем неподалеку, так что его даже можно с легкостью рассмотреть отсюда… (Повернувшись к занавесу). Эй, музыканты, начинайте… Чего вы ждете?