“Меня исключили из-за тебя! И когда ты в последний раз извинялся?”
-Я не просила тебя прикрывать меня, ” раздраженно вмешиваюсь я. “Ты такой гребаный мученик, думаешь, что я у тебя в долгу, но я тебя ни о чем не просил. Ты сам взял вину на себя, братан”.
“Я спас тебя от тюрьмы или, не дай бог, реабилитации. И что ты делал с тех пор, кроме как продолжал пить и глотать еще больше таблеток? Я мог бы трахнуть Кэт на стойке и заставить Эми смотреть. Это все равно было бы и вполовину не так плохо, как половина того дерьма, которое ты сотворил с людьми ”.
-Значит, это я, да? Глядя в бездушные, полные ярости глаза Сайласа, я даже не узнаю его. “Я наркоманка из-за проблем с папочкой, так что, конечно, я в беспорядке. Какое у тебя оправдание?”
“Пошел ты”, - выплевывает он. “Приведи себя в порядок, прежде чем пытаться анализировать мою жизнь”.
Он стремительно уходит, и, глядя ему вслед, я понимаю, что у меня дрожат руки. Даже спустя целую минуту после того, как Сайлас исчез в темноте, мое дыхание поверхностное и затрудненное. К счастью, я захватила с собой маленького помощника и кладу одну в рот, чтобы снять остроту.
Через несколько секунд дрожь проходит.
И тут появляется новое препятствие.
Кейси: Эй, хочешь потусоваться?
Я: Как всегда, безупречно выбранное время. Назовите место.
ГЛАВА 39
КЕЙСИ
SКАКИМ ОБРАЗОМ, ИЗ ВСЕХ ЛЮДЕЙ, ЛАВСОН КЭНТ СТАЛ САМЫМ надежным другом, который у меня есть. У Джаз уже были планы, и поскольку у меня нет желания тусоваться со Слоан и Арджи и смотреть, как они всю ночь трахают друг друга глазами, я ловлю себя на том, что пишу Лоусону. Он немедленно отвечает мне, и мы договариваемся встретиться в старой оранжерее через час, пока я обдумываю, как мне улизнуть, никого не потревожив.
К счастью, папа никогда не засиживается допоздна, даже по выходным. И Слоун с АРДЖИ в конце концов встречаются. Уже одиннадцать, что кажется немного поздноватым для начала вечера, но я не из тех, кто болтает. Я только что договорился встретиться кое с кем в полночь.
Мои плечи напрягаются, когда я слышу шаги отца в коридоре. Он останавливается перед моей дверью и тихо стучит. “Кейс? Ты еще не спишь?
“Да. Заходи.” Я лежала на боку, прокручивая что-то в телефоне, но сажусь, когда он просовывает голову внутрь.
В его глазах мелькает беспокойство. - Как у тебя дела?
-Прекрасно.
Он выглядит неубежденным. И неохотно добавляет: “Ты хочешь поговорить о Серебре...”
-Нет, ” перебиваю я. “ Что еще можно сказать? Она мертва. Ты сейчас идешь спать?
Хотя ясно, что он хочет подтолкнуть проблему, он, наконец, кивает. “Да. Я ложусь спать. Постарайся не засиживаться допоздна со своим телефоном. Это вредно для твоих глаз”.
-Я не буду. Спокойной ночи.
-Спокойной ночи, милая.
Около половины двенадцатого я начинаю слышать тихий храп, доносящийся из конца коридора. Через пятнадцать минут после этого я одеваюсь, накидываю пальто и выскальзываю из окна своей спальни.
Это приличная пробежка по кампусу, придерживаясь периметра и изо всех сил избегая камер слежения, пока я не оказываюсь в безопасной заброшенной зоне — районе обширного кампуса Сандовера, который был заброшен и зарос задолго до того, как папа стал директором.
Я пробираюсь сквозь высокую траву с помощью фонарика своего мобильного телефона, следуя карте, грубо отмеченной на спутниковом снимке Google Maps, чтобы найти дорогу.
-Становится теплее, - внезапно раздается голос из темноты.
-Марко?
“Поло”.
Я выхожу из травы, и в поле зрения появляется теплица. Черный силуэт, задрапированный плющом и опавшей листвой. Я осматриваю стеклянный фасад с помощью фонарика в поисках Лоусона.
“Это место процентов на восемьдесят более жуткое, чем ты описал”, - говорю я тому, что кажется пустой ночью. - Если ты привел меня сюда, чтобы убить топором, то я не в настроении.
Я бродил по этому кампусу и его лесам в кромешной тьме бесчисленное количество раз. И все же, продолжая приближаться к пустой, нависающей над горизонтом оранжерее, полной разбитых стекол и хитрых теней, я внезапно начинаю остро ощущать каждый пугающий шум, исходящий от окружающих деревьев.
-Лоусон? Марко?
“Поло”.
Я чуть не выпрыгиваю из собственной кожи, услышав ответ Лоусона, произнесенный шепотом. Он так близко к моему уху, что я чувствую его дыхание на своем лице.
-Господи. Я оборачиваюсь и вижу, что он ухмыляется на свету. Я толкаю его для пущей убедительности. “Придурок”.
-Прости, ” говорит он без сожаления. - Я ничего не мог с собой поделать.
-Тебе повезло, что я не замахнулся на тебя.