Этан окинул своего коня кислым взглядом.
– Выходит, и лошади у вас тайные агенты. Вы точно сумасшедшие.
Далтон удивленно склонил голову набок:
– «Вы»? Почему не «мы, "лжецы"»?
Не отвечая, Этан присоединился к остальной группе всадников, выезжающих рысью из проулка, и вскоре, перейдя на галоп, отряд уже несся по темным улицам города.
Пригнувшись к шее скакуна, Этан держался впереди; общаться с лордом Этериджем он явно не хотел. Им владела лишь одна мысль – он должен успеть выручить Джейн.
«Мы, "лжецы"».
Как же соблазнительно звучала эта фраза! В какой-то момент Этан был почти готов поверить, что он не одинок.
«Неужели ты не чувствуешь их за своей спиной? Если бы ты захотел, то мог бы стать одним из них. Быть частью чего-то большего, чем ты сам, – разве это не прекрасно?»
В ушах призывной сиреной зазвенел сладкий голос родства, но Этан тут же оборвал его. Зачем он им нужен? Если бы они узнали, что он едва не стал сообщником Мейвелла, то наверняка убили бы его.
Впервые в жизни Этан понял, что движет такими людьми, как «лжецы», но ему нужно одно – спасти Джейн. А поскольку Джейн любит Англию, то Этан сделает все ради безопасности Англии.
Теперь ему все стало абсолютно ясно, и серых теней для него больше не существовало.
Когда ее спаситель подкатил к ней в скрипящей повозке, запряженной, пони, Джейн с сомнением взглянула в его сторону. На повозке стоял большой видавший виды сундук, один из тех, что путешественники берут с собой в дальнюю дорогу... если, конечно, не погнушаются сложить вещи в загаженный ящик, расписанный птичьими художествами. Как она вскоре убедилась, его нутро обильно украшали белесые кляксы куриного помета с прилипшими то здесь, то там пушинками и перьями.
– Лебединый помет, куриный помет, – бормотала Джейн себе под нос, забираясь внутрь. – Полагаю, я должна быть вам благодарна, что вы наняли транспорт не у погонщика слона.
Фиблз, а это, разумеется, был он, решительно покачал головой:
– О нет, я не нанимал повозку. Видите ли, я не доверяю деньгам.
Джейн бросила на коротышку последний, полный удивления взгляд, и крышка опустилась. Ее обступила темнота, еще более непроглядная, чем ночь в Гайд-парке. Согнувшись в три погибели, Джейн вдруг пожалела, что сундук не обиталище слона – тогда в нем было бы гораздо просторнее.
Раньше, до заточения в сумасшедшем доме, ее никогда не пугали закрытые пространства, но теперь теснота вызвала в памяти жуткие воспоминания о Бедламе и оживила страх, который до сего момента Джейн упорно отказывалась признавать. Она снова сидела в клетке, беспомощная и беззащитная...
Воздух. Сундук был крепким, но от длительного и интенсивного использования кое-где между досками образовались зазоры. Воздух поступал внутрь медленно, и все же Джейн обнаружила, что дышать может свободно, хотя запах вызывал отвращение.
– Хочу в ванну, – прошептала она, и звук собственного голоса сразу оказал на нее успокаивающее воздействие. – Хочу ванну и чашку шоколада, а потом постель с Этаном.
Она закрыла глаза, чтобы представить желаемое и не видеть сундука, похожего на клетку или, того хуже, на гроб...
– Ванну с лавандовым мылом и большим пушистым полотенцем, согретым у огня...
Повозка пришла в движение, и испытываемые Джейн неудобства многократно возросли. При каждом шаге пони ее бросало из стороны в сторону, и тело ощущало болезненные удары.
– Дайте мне... – процедила она сквозь зубы, – топор, чтобы поскорее выбраться отсюда!
Когда «лжецы» прибыли в ту часть Мейфэра, где находился Мейвелл-Хаус, Далтон натянул поводья и поднял руку, призывая всех перейти на шаг.
Хотя Этану не терпелось спасти Джейн, он сознавал, что незаметное приближение к логову врага имеет немаловажное значение. Мейвелл мог догадаться, что Этан обратится к «лжецам» за помощью. В глубине души он ужасно боялся, что что-то плохое уже случилось, и тем не менее, призвав себя к спокойствию, вместе с отрядом «лжецов» тихо пересек последнюю сонную улочку перед Беркли-сквер. Потом они спешились и безмолвно рассредоточились в трех направлениях, окружая Мейвелл-Хаус.
Когда Этан и Далтон вышли на площадь, Стаббз уже потушил ближайшие к дому фонари, применив наипростейший способ – взбираясь вверх по столбу и задувая пламя под стеклянным колпаком.
Одна группа «лжецов» проследовала за Куртом в проулок за садом и конюшнями, в то время как Коллис взял на себя наблюдение за парадным крыльцом, поставив по человеку с обеих сторон от входной двери и еще нескольких – в тень парка перед домом. Лишь слабый шорох листьев изредка нарушал тишину, да тускло поблескивали в темноте, ловя далекий свет фонарей, обнаженные клинки.
– Что-то мне это не слишком нравится, – посетовал Далтон. – Уж очень велик шанс, что нас могут увидеть. Мне нужен Химера, но никто не должен узнать, что я его захватил.
Этан встретился с ним взглядом.
– Химера в доме; если он вам нужен, забирайте его. Мне важна только Джейн.
Далтон прищурился:
– Джейн, говорите? Хорошо, пусть будет Джейн. – Он поднял руку, готовясь отдать приказ к атаке...
И тут же Этан, уловив краем глаза мерцание света наверху, схватил Далтона за руку:
– Постойте. Смотрите.
Освещенным на втором этаже оставалось лишь одно окно, выходившее на площадь. Комната Джейн. Перед окном промелькнула женская фигура, как и в первый момент, когда Этан заметил движение.
– Придержите ваших людей, дайте мне войти первым. – не согласен. – Далтон взглядом остановил его. – У Мейвелла полно слуг. Думаю, они вряд ли позволят вам хозяйничать в доме.
– Она здесь одна, я уверен, – возразил Этан. Далтон снова взглянул на фигуру в окне, и на его скулах заиграли желваки.
– Все равно это рискованно.
Этан ощутил прилив энергии. Теперь он знал, что очень скоро сожмет Джейн в объятиях.
– Рискованно? Да это для меня семечки. Я игрок, если вы помните.
Далтон фыркнул.
– Тогда вперед. Ступайте к ней и подайте нам знак. Если у нас получится, мы выведем ее из дома, а потом возьмем его приступом.
– Да, но как быть с ее кузинами? – Далтон кивнул:
– Мы выведем всех леди, если это будет возможно. Ступайте.
На этот раз Этан не заставил себя упрашивать: короткими перебежками он стал приближаться к фасаду дома.
Отдельные части фасада обвивали густые заросли плюща, служившие одним из признаков запущенности, с которыми Мейвелл не считал нужным бороться, но эту идею Этан отбросил. Если Джейн в силу своей ловкости и отсутствия предрассудков могла спуститься по плющу на землю, то более тяжелый человек рисковал попросту сломать шею.
Оставался лишь один способ – вскарабкаться на портик, а затем по карнизу добраться до окна. Единственная опасность состояла в том, что крыша портика просматривалась из окон других спален. Если кто-нибудь случайно выглянет в неподходящий момент...
Поскольку выбирать все равно не приходилось, Этан ловко вскарабкался вверх по одной из колонн, поддерживающих портик, затем перебрался через лепной карниз над дверью. В какой-то момент он очень испугался, когда под его рукой развалился гипсовый резной листок аканта, И ему пришлось целое мгновение, длившееся вечность, висеть над землей, болтаясь на одной руке.
К счастью, в конце концов он нашел, за что ухватиться, и после этого стал действовать осторожнее, более внимательно выбирая, что ему использовать в качестве опоры.
Взобравшись на крышу портика без дальнейших происшествий, Этан посмотрел вниз. Никого из «лжецов» он не заметил, хотя знал, что за каждым его движением следит десяток пар глаз.
Дав знак рукой, что с ним все в порядке, он быстро перебрался к выступу, хотя и каменному, но скользкому от копоти и голубиного помета.
Достигнув окна, Этан убедился, что оно не заперто, и заглянул внутрь. От прохладного воздуха стекло запотело, и все, что он сумел различить, была фигура сидящей перед камином дамы в белом.