Он сидел на стуле, слегка согнувшись и опираясь подбородком на сильную и большую руку, скрестив при этом ноги. Сидел он босой, и ей нравились его ноги. Это может показаться странным, но ей в самом деле нравились его ноги. “Считается, что мужские ноги не могут нравиться, — подумалось Тедди, — но, черт побери, я просто в восторге от них!”
Она подошла к нему. Ее трудно было назвать высокой, но как-то так получалось, что она умудрялась выглядеть значительно выше своего роста. Она очень высоко несла свою голову, плечи её никогда не сутулились, а походка у неё была величественная, истинно царская, и это, по-видимому, добавляло несколько дюймов к её фигурке. Волосы у неё были черными, глаза карими, и сейчас у неё были не накрашенные губы, хотя нужно сказать, что губы её вообще едва ли нуждались в помаде. У Тедди Кареллы губы были чуть полноватые и великолепного рисунка, а кроме того, часто привлекали внимание ещё и потому, что были лишены способности произнбсить слова. Она была глухонемой от рождения и по этой причине лицо её, как, впрочем, и остальное тело, использовалось ею как средство общения и, может быть, в силу этого отличалось особой выразительностью.
Они продолжали хранить молчание. Тедди — потому что не могла говорить, Карелла — просто потому, что ему говорить не хотелось. Но тем не менее между ними происходила молчаливая схватка. Наконец Карелла вынужден был уступить.
— Ну ладно, ладно, — ворчливо проговорил он. — Я уже снова с тобой.
Она вытянула указательный палец в его сторону, а потом согнула его, как бы нажимая на спусковой крючок.
— Да, дорогая, — признался он. — Я снова убиваюсь по своей работе.
Внезапно без всякого предупреждения она уселась к нему на колени. Руки его нежно обхватили её, и она сразу же сжалась теплым комочком, подтянув кверху колени и прижимаясь лицом к его Груди. Потом она заглянула ему в лицо и одними глазами сказала: “Расскажи”.
— Да все об этой утопленнице, — сказал он. — О Мэри-Луизе Прошек.
Тедди понимающе кивнула.
— Посуди сама: ей тридцать три года, она приезжает в этот город с намерением начать новую жизнь. А потом труп её всплывает на поверхность реки Харб. Письмо, которое она отправила своим родителям, было полно самых радужных надежд. Даже если бы мы и подозревали здесь самоубийство, то содержание письма должно было бы вызвать у нас сомнение. А по данным судебно-медицинской экспертизы, смерть наступила в результате острого отравления мышьяком и в воду она попала уже мертвой. Ты успеваешь следить за тем, что я говорю?
Тедди в ответ только кивнула, не сводя с него широко раскрытых глаз.
— А тут ещё у неё оказалась; татуировка вот здесь… — и он показал место между большим и указательным пальцами на правой руке. — Там были сердечки и слово МИК. Татуировки этой у неё не было, когда она покидала свой родной Скрантон. Ну, и как по-твоему, сколько может быть этих МИКов в нашем городе?
Тедди красноречиво закатила глаза.
— Вот видишь. Специально ли она приехала сюда, чтобы встретиться с этим Миком? Случайно ли она встретилась с ним? Был ли он тем, кто бросил её в реку, предварительно отравив мышьяком? Да и как вообще разыскивать какого-то типа, о котором только и знаешь, что зовут его Миком?
Тедди потыкала себя пальцем в то место на руке, где у утопленницы была татуировка.
— Осмотреть те места, где делают татуировки? Я уже начал проверять все эти заведения. Надеюсь, что нам там удастся хоть что-то выяснить, потому что не так-то уж много бывает женщин, которые пользуются их услугами. — Он помолчал, а потом, как бы решив, что хватит разговаривать на производственные темы, спросил: — А чем ты здесь занималась целый день?
Тедди сложила ладони, а потом раскрыла их как книгу.
— И что же ты читала?
Тедди отошла и тут же вернулась с журналом в красочной обложке, раскрыла его и положила на колени Карелле.
— Господи! Неужели ты читала объявления о желании завести знакомство при помощи переписки? Зачем?
Тедди высоко подняла плечи, улыбнулась, а потом торопливо прикрыла ладонью рот.
— Просто так, для смеха?
Тедди улыбнулась и, снова раскрыв журнал, присела на подлокотничек кресла. При этом движении юбка её слегка задралась Карелла принялся было перелистывать страницы. Потом он посмотрел на жену, снова перевел взгляд на журнал, а потом со словами: “Да ну её к черту, всю эту муру!” отшвырнул журнал и усадил Тедди к себе на колени.
Журнал упал на пол, раскрывшись на разделе под рубрикой “Личное”.
Он так и остался лежать на полу, когда Стив Карелла поцеловал жену в молчаливые её уста, а потом в шею, взял её на руки и унес в другую комнату.