— Кто-то ударил его машину?
— Да. Но ничего серьезного. Знаете — небольшая вмятина и поцарапана краска. Бэдди все быстро исправил.
— Бэдди?
— Да, парень, который занимается у меня выправкой кузовов и окраской.
— А кто оплачивал работу — мистер Векслер или тот, кто наехал на его машину?
— Ну, честно говоря, пока что никто за нее не уплатил. Просто я выписал на прошлой неделе счет Джо. Конечно же, я не мог знать, что его застрелят. Послушайте, я могу ждать этих денег сколько угодно. У его жены и без этого достаточно забот и огорчений.
— Значит, счет за работу вы предъявили мистеру Векслеру?
— Да. Джо ведь не знал, кто это в него впоролся. Ну, понимаете, он возвращается однажды с ленча и видит, что на машине его появилась вмятина. Вот он и пригнал ее сюда, а мы тут привели ее быстренько в порядок. Бэдди отличный работник. Он работает у меня не больше месяца, но я вижу, что он намного лучше того парня, что раньше был на его месте.
— А не мог бы я поговорить с ним?
— Конечно, можете. Можете поговорить с ним прямо сейчас. Он сейчас занят ремонтом старого “форда”. Это здесь, на заднем дворе, вы сразу его там найдете.
— А как его фамилия?
— Мэннерс. Бэдди Мэннерс.
— Благодарю вас, — сказал Браун. Он извинился и направился во дворик за гаражом.
Высокий мускулистый мужчина в забрызганном краской комбинезоне красил с помощью пульверизатора синий “форд” с откидным верхом. Он бросил взгляд на приближающегося Брауна, но решив, по-видимому, что тот не к нему, не прервал своей работы.
— Мистер Мэннерс? — спросил Браун.
Мэннерс выключил пистолет распылителя и вопросительно посмотрел на Брауна.
— Да?
— Я из полиции, — сказал Браун. — Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
— Из полиции? — переспросил Мэннерс. Он в недоумении пожал плечами. — Конечно, валяйте, задавайте свои вопросы.
— Насколько мне известно, вы тут делали для Джозефа Векслера определенную работу.
— Для кого?
— Для Джозефа Векслера.
— Векслер, Векслер… А, да, “шевроле”, пятьдесят девятая модель. Да, совершенно верно. Выправка левого переднего крыла и шпаклевка с окраской. Правильно. Я, знаете, запоминаю их по машинам, — улыбнулся он.
— Значит, как я понимаю, вам неизвестно, что произошло с мистером Векслером, не так ли?
— Зато мне известно, что произошло с его машиной, — сказал Мэннерс.
— Видите ли, он погиб в пятницу.
— Надо же, так влипнуть, — проговорил Мэннерс, и лицо его сразу стало серьезным. — Весьма сожалею об этом. Он немного помолчал и спросил: — Несчастный случай?
— Нет, его убили. Вы что, газет не читаете, мистер Мэннерс?
— Да видите ли, этот уик-энд я был довольно занят, потому что ездил в Бостон. Я, собственно, оттуда, и мне так нужно было повидаться со своей девушкой, понимаете? Вот у меня и не было времени заглянуть в газеты.
— А вы хорошо знали мистера Векслера? Мэннерс пожал плечами.
— Встречался я с ним всего два раза. Первый раз, когда он пригнал сюда машину, а второй — когда он пришел сюда как раз когда я ее красил. Он сказал тогда, что оттенок не совсем тот. Ну, я тогда заново смешал краску, подобрал колер и выкрасил заново. Вот, собственно, и все наше знакомство.
— И больше вы никогда не встречались с ним?
— Нет, никогда. Значит, он умер, да? Да, паршиво. А ведь он показался мне довольно симпатичным человеком. Симпатичным для такого еврейчика, естественно.
Браун спокойно поглядел прямо в глаза Мэннерсу.
— Почему вы так говорите о нем? — спросил он.
— Ну, просто потому, что он показался мне симпатичным, — пожал плечами Мэннерс.
— Я спрашиваю, почему вы назвали его “еврейчиком”?
— А, это? А как же его еще прикажете называть? И потом, вы разговаривали с ним хоть раз? С ума сойти можно. Говорит так, будто он только что приехал в Америку!
— А эта покраска, которую вы делали для него… вы спорили с ним насчет этого колера?
— Спорил? Нет, просто он сказал, что колер не совсем подходит к остальной окраске. Я сказал тогда, что — ладно, я подберу немного иначе. Вот, собственно, и все. Колер вообще бывает довольно сложно правильно подобрать, сами знаете. Так что я сделал как сумел. Мэннерс снова пожал плечами. — Я думаю, он остался доволен. Во всяком случае, он ничего не сказал, когда забирал машину.
— Так значит, вы потом еще раз разговаривали с ним?