— И все-таки, миссис Гленнон, — очень мягко проговорил Карелла, — нам просто необходимо знать, где находится сейчас ваша дочь.
— Да не знаю я, — проговорила миссис Гленнон. — Клянусь Богом, не знаю. И это святая и истинная правда. Не знаю я, где Эйлин.
Детектив Боб О’Брайен стоял на тротуаре и разглядывал дом номер двести семьдесят один по Первой Южной улице.
Это было солидное пятиэтажное здание, на фасадной стене которого красовалась вывеска “МЕБЛИРОВАННЫЕ КОМНАТЫ. СДАЮТСЯ СУТОЧНО И ПОНЕДЕЛЬНО”. О’Брайен поднялся на крыльцо и позвонил в звонок привратника. Он постоял немного, не дождался никакого ответа и позвонил снова.
— Хелло? — отозвался кто-то издалека.
— Хелло! — откликнулся О’Брайен.
— Хелло?
— Хелло! — Он уже стал воспринимать это как эхо, как вдруг входная дверь распахнулась. Худой старик в брюках цвета хаки и в нижней сорочке предстал перед ним. У него были кустистые седые брови, которые частично прикрывали голубые глаза, что придавало им какой-то заговорщицкий вид.
— Хелло! — сказал он. — Это вы звонили в дверь?
— Да, я, — ответил О’Брайен. — Я детектив О’…
— О Господи, — не дал договорить ему старик.
О’Брайен улыбнулся.
— Ничего особенного, сэр, — заверил он старика. — Просто мне нужно будет задать вам несколько вопросов. Моя фамилия О’Брайен. Восемьдесят седьмой полицейский Участок.
— Здравствуйте! Моя фамилия О’Лафлин, Первая Южная улица, — сказал, подражая его тону, старик и рассмеялся.
— Да здравствует борьба! — сказал ему в тон О’Брайен.
— Да здравствует борьба! — ответил О’Лафлин, и оба они расхохотались. — Входи, парень. Я тут как раз собирался пропустить рюмашку в честь окончания рабочего дня. Заходите и составьте мне компанию.
— Но, видите ли, нам запрещено пить при исполнении служебных обязанностей, мистер О’Лафлин.
— Это — само собой, но какой же ирландец выдаст соратника по борьбе? — отозвался старик. — Входите, входите.
Они прошли через вестибюль и направились в квартиру О’Лафлина, расположенную на первом этаже в самом конце холла. Там они уселись в гостиной с бархатными портьерами и цветными канделябрами. Комната была обставлена старой мебелью, красивой и удобной. О’Лафлин прямиком двинулся к бюро из вишневого дерева и извлек оттуда странную бутылку с яркой этикеткой.
— Ирландское виски, — сказал он.
— А какое же еще? — сказал О’Брайен.
Добродушно посмеиваясь, старик налил виски в два старинных стакана из толстого стекла. Один он поставил перед О’Брайеном, который устроился на диване, а со вторым уселся напротив него в обитое материей кресло-качалку.
— Да здравствует борьба, — произнес он тоном заговорщика тост.
— Да здравствует борьба, — ответил О’Брайен, и оба они торжественно выпили.
— Так о чем это вы хотели спросить, О’Брайен? — спросил старик.
— Да тут у нас вышла небольшая путаница, — поглядывая на стакан с явным удовлетворением, проговорил О’Брайен.
— Мягкое, как материнское молоко, — заверил его старик. — Пей, парень.
О’Брайен, поколебавшись, снова поднес стакан ко рту. Отхлебнув немного, он сказал: — Мистер О’Лафлин, мы сейчас разыскиваем одну девушку — некую Эйлин Гленнон. Мы обнаружили записанный ею адрес…
— Ты, парень, попал прямо в точку, — сказал О’Лафлин.
— Вы ее знаете?
— Ну, я, собственно, не знаю ее. То есть видел, конечно, разок, но вряд ли это можно назвать знакомством. Но комнату она у меня снимала, это точно.
О’Брайен вздохнул.
— Это уже хорошо, — сказал он. — А что это за комната?
— Это здесь, наверху. Лучшая комната во всем доме. Окнами выходит в парк. Она сказала, что ей нужна хорошая солнечная комната. Вот я и отдал ей эту.
— Она сейчас здесь?
— Нет, — сказал О’Лафлин и отрицательно покачал головой.
— А вы не могли бы сказать, когда она вернется домой?
— Понимаете ли, дела в том, что она вообще не приходила сюда.
— То есть как это? Вы же сказали…
— Я сказал, что она сняла у меня комнату, но больше я ничего не говорил. Было это на прошлой неделе. В четверг — это я точно помню. Но она тогда сказала, что комната ей понадобится с субботы. Так вот, суббота уже прошла, а она так тут и не появилась.
— Значит, она не была здесь с того самого дня, как приходила к вам снять комнату?
— Да, сэр. К сожалению, она так здесь и не появлялась. А в чем дело? У нее какие-то неприятности?
— Да нет, ничего особенного. Просто мы… — О’Брайен вздохнул и снова прихлебнул из стакана. — А комнату эту она снимала у вас на какой-то определенный день? Она что — сняла ее только на субботу?