— И вам очень хочется, чтобы произошло еще одно убийство?
— О чем это вы?
— Так вам хочется, чтобы убили еще кого-то?
— Не понимаю.
— Вы же видели моего сына. — Она скорбно покачала головой и снова погрузилась в молчание.
— А причем здесь ваш сын?
— Вы же сами видите, что он сделал с этим вашим дружком, который сидит тут, правда? А сделал он это только за то, что он приставал ко мне с расспросами. А как, по-вашему, что он сделает, если узнает, что Эйлин… что ее…
— Так за кого вы боитесь, миссис Гленнон?
— За моего сына. Он же наверняка убьет его.
— Кого он убьет?
— Ну… отца ребенка.
— Кто же он? Назовите его.
— Нет, — она отрицательно покачала головой.
— Миссис Гленнон, мы же — полицейские, — сердито сказал Мейер. — Мы вовсе не собираемся говорить вашему сыну…
— Я знаю наш район, — сказала с убеждением миссис Гленнон. — Здесь все как в маленьком местечке. И уж если полиция знает что-то, то об этом скоро узнают все. А тогда мой сын сам разыщет этого человека и наверняка убьет его. Нет. — Она снова покачала головой. — Можете посадить меня в тюрьму, если вам этого так хочется, можете задерживать меня как соучастницу… или как это там у вас называется. Делайте что угодно. Можете говорить, что это я собственными руками убила свою дочь. Можете действовать. Но я не хочу новой крови на моих руках. Нет.
— А Клер знала обо всем этом?
— Я не знаю, что знала, а чего не знала Клер.
— Но она же подготовила все для того, чтобы ваша дочь…
— Я не знаю ничего о том, что она делала.
— А не мог этот парень взять и жениться на вашей дочери, миссис Гленнон? — задал вопрос Мейер.
Молчание.
— Ну, я задам вам еще только один вопрос, — сказал Карелла. — И всей душой надеюсь, что на него вы дадите ответ. Я хочу, чтобы вы знали, миссис Гленнон, что мне крайне неприятно и неловко разговаривать с вами на все эти темы. Я очень не люблю говорить об этом. Я даже думать не люблю о таких вещах. Но я знаю, что ответ на этот вопрос вам безусловно известен, и я хочу, чтобы вы обязательно ответили на него.
Молчание.
— Кто сделал ей аборт?
Молчание.
— Кто?
Молчание.
И вдруг она резко произнесла:
— Доктор Мэдисон. Это в Маджесте.
— Благодарю вас, миссис Гленнон, — мягко сказал Карелла.
Сидя в машине, направляющейся в неблизкую Маджесту, уже добравшись до моста, старого как мир и покрытого копотью и грязью, Мейер с Кареллой все еще продолжали обсуждать, что же все-таки могло произойти.
— Чего я никак не могу понять, — сказал Карелла, — так это, чего ради Клер оказалась впутанной во все это.
— Мне это тоже кажется странным. Это совсем на нее не похоже, честное слово, Стив.
— Но ведь это совершенно точно, что именно она сняла эту комнату.
— Тоже верно.
— И она должна была встретиться с Эйлин, значит, она наверняка знала, что Эйлин собирается сделать аборт.
— Это точно, — сказал Мейер. — Но тут какое-то странное противоречие. Ведь она работник социальной службы… и при этом очень хороший работник. Она же прекрасно должна была понимать, что склонение к аборту противозаконно. Она знает также, что хоть какое-либо участие в этом означает соучастие в преступлении. Предположим, что она каким-то образом умудрилась не знать таких вещей, будучи работником социального обеспечения, но ведь она должна была понимать это, будучи девушкой полицейского. — Мейер огорченно замолчал. — Как ты думаешь, она разговаривала на эту тему с Бертом?
— Не знаю. Но я думаю, что нам все равно придется рано или поздно поговорить с ним об этом.
— Да, незавидная перспектива.
— Да уж… черт побери, — сказал Карелла, — ведь работники социального обеспечения как раз и стараются убедить будущих матерей-одиночек родить ребенка, чтобы потом его могли усыновить бездетные пары. Так с чего бы это Клер?..
— Скорее всего тут дело в этом сынке, — напомнил ему Мейер. — Психованный парень, который обязательно разыщет отца этого ребенка и тогда…
— Но ведь парень у Клер — полицейский, — сказал Карелла. — Она могла бы как-то подготовить нас к этому. Мы могли бы нагнать такого страху на этого молодого Гленнона, что он не стал бы и носа совать в эти дела. Нет, все это просто не укладывается у меня в голове.
— Или, если посмотреть с другой стороны, — сказал Мейер, — почему бы Клер не обратиться к отцу ребенка и не поженить их? Не понимаю. Я просто не могу поверить, чтобы она могла оказаться впутанной в эту историю. Не верю и все тут.