— Постарайся вспомнить, когда она советовалась с тобой по правовым вопросам, не было ли случая, чтобы она расспрашивала тебя об абортах?
— Нет. С чего бы это ей спрашивать?.. — Клинг внезапно умолк, и на лице его появилось удивленное выражение. Он даже тряхнул головой, как бы желая избавиться от глупых мыслей.
— В чем дело, Берт?
Но Клинг продолжал молчать, растерянно глядя перед собой.
— Так, значит, спрашивала она насчет абортов?
Клинг только молча кивнул в ответ.
— И когда это было?
— Где-то в прошлом месяце. Сначала я подумал… ну, я подумал, что она…
— Продолжай, Берт.
— Я подумал, что она… ну, в общем, я решил было, что ей самой понадобилось, понимаете? Но оказалось, что… что ей хотелось знать, в каких случаях это допускается законом.
— Именно это она у тебя спрашивала, да? Значит, она спрашивала, в каких случаях аборт может считаться не противоречащим закону?
— Вот именно. Я сказал ей тогда, что только в том случае, если сохранение беременности создает серьезную угрозу жизни либо матери, либо ребенка. Ну, вы же знаете — статья восьмидесятая “…если только указанные действия не были вызваны необходимостью сохранения жизни женщины или…”
— Да, да. Ну, а дальше.
— А это все.
— Ты уверен в этом?
— Хотя нет. Знаете, она тогда задала мне еще какой-то вопрос… Погодите, дайте припомнить.
И они стали ждать, пока Клинг, потирая рукой лоб, мучительно старался восстановить в памяти разговор.
— Правильно, — наконец изрек он с самым мрачным видом.
— Ну что?
— Она тогда спросила еще относительно жертвы изнасилования… ну, если девушка забеременела в результате изнасилования… Так вот, она спросила, не может ли считаться не противоречащим закону сделанный ей аборт.
— Вот оно! — воскликнул Мейер. — Вот где собака зарыта! Все теперь объясняется. Вот откуда эта меблированная комната и почему Эйлин не могла вернуться домой. Если этот ее братец, с его характером, узнал бы, что ее изнасиловали…
— Погоди, погоди, — сказал Клинг. — О чем это ты?
— Сначала скажи, что ты тогда ответил Клер?
— Ну, я тогда сказал ей, что тут я и сам ничего толком сказать не могу. Я сказал, что с моральной точки зрения в таком случае аборт вроде бы должен допускаться, но полной уверенности у меня все-таки не было. Об этом я ей тоже сказал.
— А что она тебе ответила на это?
— Она попросила меня навести справки и сказать ей. Она говорила тогда, что ей это очень нужно выяснить.
— Ну, и ты навел справки?
— Да, на следующий же день я позвонил в прокуратуру. Там мне сказали совершенно определенно: сохранение жизни матери или ребенка. Все остальное — не в счет. Во всех остальных случаях произведенный аборт рассматривается как уголовное преступление.
— И ты рассказал об этом Клер?
— Рассказал…
— А как она отреагировала на это?
— Ну тут уж она спустила собак! Она заявила, что до этого момента она считала, что законы издаются для того, чтобы защищать права пострадавших, а не для того, чтобы причинять им новые страдания. Я пытался как-то успокоить ее, но куда там!.. Можно подумать, что это я пишу эти дурацкие законы! Она орала на меня так, будто я несу личную ответственность за все, что написано в уголовном кодексе. Я спросил ее тогда, чего это она так разволновалась, но в ответ она стала говорить что-то насчет пуританской морали, которая должна считаться самой аморальной вещью на всем белом свете — что-то в этом духе, я уж точно не помню всего. Помню только, что под конец разговора она сказала, что, в таком случае, жизнь девушки может быть окончательно загублена, с одной стороны — преступными действиями, а с другой — с помощью самого закона. Общими усилиями, так сказать.
— А еще когда-нибудь она заговаривала на эту тему?
— Нет.
— А спрашивала она у тебя когда-нибудь, не знаешь ли ты врачей, которые тайно делают аборты?
— Нет, — тут же ответил Клинг. — Значит, если я все правильно понял… — он немного помолчал. — Значит, Эйлин Гленнон была изнасилована, да?
— Мы пришли именно к такому выводу, — сказал Мейер. — А произошло это скорее всего тогда, когда мать ее находилась в больнице.
— И вы считаете, что узнав об этом… ну, о том, что девушка забеременела, она… она и устроила ей этот аборт, да?
— Да, Берт, мы уверены в этом, — сказал Карелла. — Она даже уплатила за него.
Клинг кивнул.
— Ну, я полагаю… я полагаю, что можно было бы проверить это по ее банковскому счету.