Это не обычные полицейские, которые годами ищут угонщика соседской машины или с одышкой преследующие мелкого курьера. Вилар был личностью в чем-то легендарной, если не сказать больше. Просто каждый следователь, кому не доводилось пообщаться с инспектором, думал, что перед ним будет эдакий американский герой, в непременном плаще и с глазами, горящими праведной справедливостью. Несмотря на худобу, глаза Сирила Вилара тоже горели. Горели азартом настоящей чистокровной гончей, которая мчится по следу зверя и уже предвкушает момент, как вопьется зубами в трепещущее сердце. Со временем его глаза тускнели, а апатия превращала Вилара в обычного брюзгу. Но Саманту это не пугало.
После двухнедельной практики с прославленным инспектором, ее вызвал начальник академии и, ухмыляясь в усы, положил перед ней папку с документами. Открыв ее, Саманта не могла поверить, что Вилар выбрал ее. Среди тысяч других претендентов, которые превосходили девушку во многом. Но решение было принято и Саманта, недолго мешкая, направилась в Скотланд-Ярд, в отдел специальных операций.
Сирил Вилар встретил ее и, ласково улыбнувшись, увлек пить чай со свежеиспеченным печеньем. Саманта молча цедила горячий напиток и хрустела сладостями, в то время как ее новый босс молча изучал свою новую помощницу. Через час молчания, Вилар улыбнулся и протянул ей руку, которую Сэм осторожно пожала. Ладонь инспектора была сухой и жесткой. Так сразу и не скажешь, что это и есть прославленный сыщик. Поборов робость, Саманта спросила Сирила о том, почему он выбрал именно её, хотя кандидатов хватало. Ответ был явно не тем, которого она ждала.
- Вы умеете продуктивно молчать и не задаете глупые вопросы, - ответил он тогда ей.
Саманта хмыкнула и решила не говорить, что продуктивное молчание было вызвано обычной робостью. Впрочем, инспектор наверняка это знал. Чуть позже он рассказал, почему выбор пал именно на Сэм.
- В первую очередь я обращаю внимание на руки, - сказал он, заставив девушку открыть рот от удивления. – Руки могут сказать куда больше, чем жесты и даже глаза. Ваши руки крепкие, сухие и не дрожащие от страха при виде меня, Саманта. Я не люблю, когда мне суют в ладонь липкие вялые пенисы, больше похожие на размокшие немецкие сосиски. Рукопожатие должно быть твердым, уверенным и не липким. Глаза могут соврать, а вот руки не врут. Как бы вы это тщательно не скрывали. Не скрою, но я следил за вашими успехами в учебе. Увы, меня мало волнуют оценки, Саманта.
- Почему? – спросила тогда она.
- Констебль Питер Уолтерс, - чуть подумав, ответил инспектор. – Ему прочили большое будущее. Он был впереди всех на своем курсе. Блестяще раскрывал преступления. Но он не подошел.
- Его руки были липкими? – тихо спросила девушка.
- И это тоже, - улыбнулся Вилар. – Он боялся. Боялся пьяного наркомана, к которому ехал на задержание. Боялся звука взводимого курка. Боялся даже собственной тени. Слуга закона ничего не боится. Такова наша работа, Саманта. Вы понимаете меня?
- Смутно.
- Вторая положительная черта у вас. Вы не лжете и не лукавите. Помощник должен помогать, а не запутывать коллегу бессмысленной лестью. Я видел, как вы скрутили грабителя банка, не пугаясь того, что ствол его напарника следит за вами.
- А он следил? – усмехнулась Сэм.
- Вам это прекрасно известно. Вы наблюдательны, Саманта. Чего нельзя было сказать о Питере Уолтерсе. Раскрыть преступление – это искусство. Двух одинаковых преступлений не бывает. Каждое в чем-то уникально. Увы, Питер так не думал.
- А как он думал?
- Он действовал по четкому алгоритму. Беседа с потерпевшим, опрос свидетелей, задержание подозреваемых и выбивание у них показаний. Это не работа полицейского, а просто узаконенный бандитизм. Большинство людей сознаются в своих преступлениях, если их методично бить восемнадцать часов подряд резиновой дубиной по бедрам. Это не искусство, Саманта, а вред. Знаете, в чем мой секрет?
- В чем?
- Я думаю, как преступник. Ставлю себя на его место, чтобы узнать мотивы. И чаще всего мне это удается. Я не пропускаю ни единой маленькой детали. Как и вы.
- С чего вы взяли? – вздрогнула девушка, когда глаза Сирила многозначительно сверкнули.
- Вы изучаете меня с момента нашей первой встречи и наверняка составили какой-то портрет. Поделитесь?
- Охотно, - с вызовом ответила Саманта, которой надоел тогда этот бессмысленный спектакль имени одного актера. – Вы – шизик, инспектор. Талантливый, умный, энергичный шизик, помешанный на работе. Я читала ваши рапорты о таких делах, на которых даже правительственные агенты ломали зубы. Но только не вы. Вы входили в роль так тщательно, что у преступников не оставалось выбора. Только сумасшедший мог бы променять на это спокойную жизнь. Или настоящий патриот, для которого спокойствие не только слово. Но и смысл этой самой жизни.
- Браво, мисс Лири, - рассмеялся Вилар, став на секунду нормальным и адекватным человеком. – Теперь вы понимаете, почему я выбрал вас.
- Все еще смутно, инспектор, - улыбнулась Сэм, а затем удивленно замолчала, когда Сирил резко поднялся с кресла и направился к выходу. – Инспектор?
- Да? – спросил тот, задержавшись в дверях.
- Куда вы? Я вас оскорбила?
- Нет. Ты получила работу, - хмыкнул он, придерживая дверь узловатой рукой. – Мне долго ждать?
- Иду. А куда мы, кстати, идем?
- Очередной маньяк, Саманта. Как и всегда.
- Ты снова вспоминаешь первый день? – тихо произнес Сирил, делая глоток чая и звуком своего голоса отвлекая Сэм от мыслей.
- Как вы узнали, инспектор? – нахмурилась девушка, придвигая к себе чашку и корзину с круассанами. – Порой я вас боюсь.
- Наблюдательность, Саманта. Я запомнил, как ты выглядела в тот день и, проанализировав твой вид, решил, что ты вновь думаешь о прошлом. Все просто.
- Поразительно, - ехидно буркнула она, откладывая ноутбук в сторону. Но Вилар покачал головой.
- Нашла что-нибудь?
- Да. Крупных коллекционеров не много. Один проживает в пригороде Парижа, месье Эжен Данаян.
- Что в его коллекции?
- Бриллиант «Нассак», сорок три с лишним карата.
- Нет. Отпадает, дальше, - махнул рукой инспектор, но Саманту это не остановило. Она еще не до конца привыкла к чудачествам своего шефа. – Что тебя так удивляет, Сэм?
- С чего вы решили, что это не он?
- Настоящий «Нассак» находится в хранилище горы Рашмор. Защита, которая там стоит, сможет остановить хоть миллиард самых везучих воров. И сорок три карата… мелочь для наших ребят. Они выкрали черновик «Божественной комедии» Данте Алигьери у Рамона Гольденгерша. Затем второй и третий том «Мертвых душ» у де Латра. Легендарные ценные вещи.
- Почему тогда камень? Может их цель очередная древняя книга?
- Нет. Все дело в этом, - хмыкнул Вилар, беря в руки карту с Принцем воров. – Это подсказка. На месте первого ограбления не было подсказок. Только растерзанный труп одного американского наркомана, зацепившегося штанами за кусты и закончившего жизнь в собачьей пасти.
- Думаете, что кто-то присоединился к команде после первого ограбления?
- Определенно. И присоединился против своей воли.
- Откуда такие выводы, инспектор?
- Подумай сама, - ответил Сирил, отпивая чай. – Первое ограбление: хаотично, плохо организовано, один брошенный участник. Концов нет. Отпечатки, если они и были, принадлежат только тому, кого нашли в саду.
- Второе ограбление спланировано лучше?
- Да. Гораздо лучше.
- А улики?
- Их оставили специально. Кто-то хочет, чтобы мы нашли их. Предугадали их следующий шаг. Этот кто-то, скорее всего, действует против собственной воли. Его заставили.
- Почему бы тогда не оставить более четкие подсказки?
- За ним следят. Он не может так рисковать. Возможно, кто-то находится в заложниках, что связывает нашему благородному вору руки. Или же это просто блеф, призванный запутать нас или жестоко посмеяться над нами. Французы ничего не смогут найти на месте преступления. Следы берц, которые были найдены в саду, принадлежат стандартной армейской экипировке. Такие можно купить в любом оружейном магазине мира. Воронка… такие воронки еще есть у старых людей. Не та зацепка. Взорванный сейф, на котором нет отпечатков, тоже. Единственное, наш вор технически подкован, раз додумался до того, чтобы взорвать сейф изнутри с помощью воды, не повредив ценности. Он знал, что рукописи спрятаны в герметичном ящике, и знал, что взрыв в воде не сможет им повредить. Воры не взяли ценности, деньги, драгоценные камни. Только рукописи и мечи.