- Я привык к «Маркус».
- Не дергайся. Ты знаешь, что я успею раньше тебя.
- Знаю. У тебя отменный удар ногой. До сих пор голова гудит, как улей с рассерженными пчелами. Не желаешь открыть дверь своим коллегам? Боюсь, они себе руки и ноги отобьют.
- Дверь заварена. Не ёрничай, Морис. Я сыт по горло твоими шутками.
- Да? А мне они показались забавными.
- Твои шутки всегда были на грани фола.
- Что поделать. Я боялся, что ты не поймешь фокуса с картами, - ответил Маркус, присаживаясь на край ограждения крыши. – Ты не против, если я закурю?
- Не против, - кивнул Сирил, не сводя с противника внимательного взгляда. – Зачем ты в это ввязался, Морис?
- Называй меня Маркус, пожалуйста. Мориса нет, Сирил.
- Как угодно. Зачем ты в это ввязался?
- Во что?
- В ограбления. Ладно крупные мафиози, но Алмазный фонд и Тауэр, это слишком. Раньше ты промышлял только мелкими мошенничествами. Создавал пирамиды, призрачные фонды, теневые аферы. А сейчас? Адреналина не хватает, Маркус? Одна ошибка и ты пожизненно загремишь в тюрьму без права помилования.
- В жизни всегда приходится рисковать, Сирил. Сам знаешь. Ты же легавый.
- Не легавый, а полицейский. Я выполняю свою работу. Защищаю страну и мир от таких, как ты.
- Таких, как я? А какой я, инспектор? Просвети меня.
- Наглый, заносчивый, самовлюбленный идиот, который находит в преступлениях что-то романтичное.
- Хорошее определение, но в корне ошибочное. Ты думаешь, что все это от хорошей жизни? Вся моя жизнь – это выживание, Сирил. Как и у многих. Тех, кого вы, праведное общество, считаете отбросами. А собственно. Ну его нахуй, инспектор. Вот он я, перед тобой. Живым я не дамся. Я знаю, что мне светит за кражу скипетра короля Эдуарда Седьмого. У тебя один выход. Пристрели меня и получи рыцарское звание за спасение сокровища.
- Не утрируй, Маркус. Не в твоем положении ставить мне ультиматумы. Зачем ты искал встречи со мной? Если бы не эти карты, я искал бы тебя гораздо дольше. Почему не оставил простую записку, если тебе нужна помощь.
- С чего ты взял, что мне нужна помощь? – фыркнул мужчина, выпуская дымок в темное небо.
- Я знаю тебя, Маркус. И очень хорошо. Дважды я тебя почти поймал.
- Почти не считается, инспектор. Даже сейчас я еще не пойман. Мы просто беседуем, верно?
- Верно.
- Но ты был прав, когда сказал, что мне нужна твоя помощь. Видишь ли, я не мог в открытую просить тебя о помощи.
- Кровавый Ал? – мрачно спросил Вилар. Маркус кивнул в ответ.
- Да. Стало быть догадался с первой картой.
- В мире много кровавых преступников, но Кровавый Ал один. Он стоит за ограблениями?
- Ты знаешь ответ.
- Есть доказательства? – Маркус покачал головой. Сирил вздохнул и, достав сигарету, неловко чиркнул зажигалкой. – Скверно.
- Доказательства будут. Обещаю.
- Обещаний мало, Маркус. Сейчас есть только один виновный. Ты. И тот крикливый афроамериканец, которого ребята задержали в музее. Он твой?
- Не понимаю, о чем ты, - соврал мужчина.
- Понимаешь. Он знал, кто я такой. Проболтался, когда слишком яро вошел в роль тупого нигера. Если ты хочешь, чтобы я помог, говори правду.
- Да, мой.
- Уже лучше. Что ты планируешь делать?
- У тебя есть две карты. Прости, я не могу рисковать. Так у меня появится шанс.
- Маркус?
- Да?
- Чем тебя зацепил Браун старший? – тихо спросил Сирил, делая затяжку и расслабленно выпуская дым.
- Государственный фонд, - инспектор понимающе кивнул.
- Помню, помню. Ты не смог замести следы?
- Смог. Пропустил пару мелких деталей, которые в итоге стали для меня роковыми. Алонсо Брауну не отказывают, Сирил. Не в моем случае.
- Есть кто-то еще, да?
- Есть. Имена не скажу. Ты не дашь покоя этому человеку, если все раскроется. А я хочу для него спокойной жизни. Такой, какой не было у меня, - ответил Маркус, доставая из пачки еще одну сигарету.
- Ты сам выбрал себе такую жизнь…
- Не надо, - побледнев, произнес Маркус, сжав кулаки до хруста. – Ты, блядь, понятия не имеешь, каково мне было. Тебя не пиздили в детстве за каждую провинность. Ты не должен был доказывать окружающим, что чего-то да стоишь. Ты не дрался за кусок хлеба или шоколадную конфету с другими детьми. У тебя была сытая жизнь, а я учился воровать велосипеды и продавал их нигерам за копейки. Ты тискал девок в университете, а я думал из чего мне приготовить блядский ужин. Из макарон, которые стояли поперек горла, или из собственного хуя, ибо мяса я не видел несколько месяцев. И ты говоришь мне о том, что я сам выбрал такую жизнь? Знаешь, что, Сирил? Иди ты на хер! Меня бесят такие, как ты чистоплюи, у которых жизнь удачно сложилась. Земля не вертится вокруг вас, а выживает, сука, сильнейший.
- Эмоционально, Маркус. Прости меня, - кивнул Сирил, сминая окурок пальцами. – Скипетр у тебя?
- Да.
- И я должен тебя отпустить?
- Да.
- Хорошо, - ответил инспектор, убирая пистолет в кобуру. – Не знаю почему, но я тебе верю. Надеюсь, что не пожалею о своем решении.
- Ты найдешь доказательства о причастности Кровавого Ала. Он будет там, куда я принесу скипетр. Только поспеши.
- Почему?
- Мои часы скоро остановятся, Сирил. А я хочу, чтобы они шли еще очень долго. Лет пятьдесят, как минимум. Сегодня ночью все решится, инспектор. Не упусти шанс накрыть всю банду.
- Что ты хочешь взамен?
- Отпусти меня и тех, на кого я укажу.
- Это невозможно, Маркус.
- Возможно. Если ты захочешь, - усмехнулся мужчина, запрыгивая на ограждение и свешивая ноги вниз.
- До встречи, Морис, - тихо произнес Сирил. Маркус обернулся и ехидно посмотрел ему в глаза.
- Мориса нет, братец. И уже давно. До встречи.
- До встречи, Морис. До встречи, - вздохнул инспектор, подходя к краю крыши и смотря вниз на темные улицы.
Глава тринадцатая. Выяснение отношений.
В доме, находящемся в трех кварталах от Тауэра, негромко звучала музыка и слышались непринужденные разговоры. То тут, то там вспыхивали пустячковые споры, но и они замолкали, когда хрустально звенели бокалы и бутылки с дорогим алкоголем. Эл-младший был на высоте и в честь удачно завершенного дела притащил в убежище несколько ящиков элитной выпивки.
На плешивом диване, который, казалось, проели клопы вперемешку с молью, мирно спал Олег, улыбаясь во сне и обнимая бутылку. Рядом, на грядушке, сидел Мин, играя в портативную игровую приставку и отчаянно бранясь на китайском. Хуан медленно поцеживал дорогое вино и с наслаждением покуривал тонкие испанские сигареты, без которых не мыслил своей жизни. Ди Эй о чем-то ругался с Элом, а Лара, облокотившись на стену, молча рассматривала пьяных мужчин и поглядывала на входную дверь, откуда должен был прийти Маркус.
- Успокойся, милая. Мне сообщили, что Лис успешно слинял, - жарко произнес Эл, подходя ближе и обдавая девушку отменным перегаром.
- От тебя разит, как от спидозного бомжа, - скривилась она, помахав ладонью возле лица. – Где Маркус?
- Запутывает следы свои ебучим рыжим хвостом, детка, - хохотнул бандит. – Выпей и не хмурь свое страшненькое личико. Скоро вы… будете свободны.
- Очень на это надеюсь, - мрачно кивнула Лара и, облегченно вздохнув, подошла к двери, откуда послышались голоса мордоворотов Кровавого Ала и Маркуса. – Ты чего так долго?
- Легавые перекрыли улицы, - отдуваясь, ответил он, ввалившись в комнату и скидывая с плеч черный рюкзак. – У нас есть перекись водорода?
- Зачем?
- Поранился в трубе, - скривился мужчина, разглядывая сбитые в кровь костяшки.
- И труба дала сдачи, - пробурчал Эл, присоединяясь к беседе. – Как все прошло, Маркус?
- Нормально. Держи, - он бросил бандиту длинный черный тубус, внутри которого лежало пятое сокровище. Тот весело ухмыльнулся и, подняв над головой чехол, проорал нечто похожее на гимн индейцев, которые снимали скальпы с бедных предков Эла-младшего. – Что за скотские звуки?