— Это я слышал. Он выиграл больше сражений, чем любой другой офицер Флота, но, боже мой, какой же это ублюдок!
— Да, сэр. — Каргилл в упор разглядывал капитана. Не так давно оба они были лейтенантами, и ему было легче говорить с Блейном, чем с прежним командиром. — Вы никогда не были на Святой Екатерине, шкипер?
— Нет.
— У нас есть несколько человек оттуда. Конечно, на «Ленине» их больше. Вообще, на Флоте чудовищно велик процент людей с Екатерины, шкипер. И знаете почему?
— Очень смутно.
— Ее планеты были заселены русскими со старого Флота Совладения, — сказал Каргилл. — Когда флот СВ ушел из Солнечной системы, русские высадили своих женщин и детей на Екатерине. Во время Формационных войн им приходилось плохо, а затем начались Сепаратистские войны, когда Саурон без предупреждения нанес удар по Св. Екатерине. Они остались лояльными, но…
— Как Новая Шотландия, — сказал Род.
Каргилл с энтузиазмом кивнул.
— Да, сэр. Лояльные имперские фанатики. По причинам, обусловленным их историей. Единственный мир, который они признают, — это сильная и крепкая Империя.
Род рассудительно кивнул, потом повернулся к своим экранам. Был единственный способ сделать адмирала довольным.
— Стейли! — рявкнул Блейн. — Передайте канониру Келли приказ всему космодесанту искать сбежавших мошкитов и стрелять, как только увидят их. Конечно, если стрельбы можно избежать, то следует стремиться к этому. И путь выпустят в камбуз этих хорьков.
21. Послы
Когда корабль мошкитов наконец приблизился, все детали его конструкции оказались скрыты бушующим пламенем двигателя. «Макартур» следил за ним по экранам и ждал. В ста километрах от него «Ленин» ждал тоже.
— Боевая тревога, мистер Стейли, — тихо приказал Блейн.
Стейли ухватился за большой красный рычаг, который вводил Состояние Два, и передвинул его по часовой стрелке. Раздался звуковой сигнал, а затем запись сигнала «К оружию!», эхом разнесшегося по всем стальным коридорам.
— ВНИМАНИЕ ВСЕМ! ВНИМАНИЕ ВСЕМ! БОЕВАЯ ТРЕВОГА! БОЕВАЯ ТРЕВОГА! СОСТОЯНИЕ — КРАСНЫЙ-1.
Офицеры и рядовые бросились по боевым постам — канониры, дикторы, торпедисты, космодесант. Корабельные монтеры, повара и каптерщики становились группами контроля повреждений. Помощники хирургов укомплектовывали посты первой помощи по всему кораблю — все быстро, все молча. Род почувствовал гордость. Сциллер передал ему отличный корабль, и, слава богу, он все еще остается отличным.
— ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ПОСТ ОБЪЯВЛЯЕТ СОСТОЯНИЕ КРАСНЫЙ-1, — проговорил диктор с мостика. Помощник квартирмейстера третьего класса говорил слова, переданные ему другими, и люди по всему кораблю повиновались ему, хотя он сам вовсе не отдавал приказов. Он повторял слова, которые могли послать «Макартур» через бездну космоса, заставить его открыть огонь из лазерных пушек и запустить торпеды, атаковать или отступить, а затем докладывал результаты, о которых Блейн, вероятно, уже знал по показаниям своих экранов и приборов. Он никогда не проявлял инициативы, но благодаря ему корабль был управляем. Он был всемогущим бездушным роботом.
— АРТИЛЛЕРИЙСКИЕ ПОСТЫ ДОКЛАДЫВАЮТ: СОСТОЯНИЕ — КРАСНЫЙ-1.
— КОСМОДЕСАНТ ДОКЛАДЫВАЕТ: СОСТОЯНИЕ — КРАСНЫЙ-1.
— Стейли, передайте десантникам, не стоящим на постах, пусть продолжают поиски пропавших чужаков, — приказал Блейн.
— Слушаюсь, сэр.
— КОНТРОЛЬ ПОВРЕЖДЕНИЙ ДОКЛАДЫВАЕТ: СОСТОЯНИЕ — КРАСНЫЙ-1.
Корабль мошкитов тормозил перед «Макартуром», и пламя его двигателей пылало на экранах линейного крейсера. Род нервно смотрел на него.
— Сэнди, сколько энергии этого двигателя мы сможем принять?
— Он не слишком горяч, капитан, — сказал Синклер по интеркому. — Поле может принимать всю его энергию минут двадцать или даже больше. И это не сфокусировано, шкипер. Там нет горячих пятен.
Блейн кивнул. Он пришел к тому же выводу, но разумнее было сдерживаться, когда это возможно. Сейчас он смотрел на медленно приближающийся корабль.
— Довольно мирный, — сказал Род Реннеру, — даже если это военный корабль.
— Я не уверен, что это так, капитан. — Реннер казался весьма спокойным. Даже если мошкиты атакуют, он будет более зрителем, чем участником. — По крайней мере они нацелили пламя своего двигателя мимо нас. Жест вежливости.