— Круто!
Миша вздохнул и как-то очень уж озадаченно поскрёб затылок.
— Круто, — признал он после этого, — только понять не могу, зачем ей это надо. Я ж в теории полный ноль! Все мои идеи — детский лепет, попытка изобрести велосипед!
— Скажешь тоже!
— Именно. Я ж в теоретическом плане пока только по самым вершкам пробежался!
Я налил себе заварки, добавил кипятка и усмехнулся.
— Милене просто умные молодые люди нравятся. А ты институтских зубрил видел? Задохлики! Глаз не на ком остановить.
И шуткой это заявление было лишь отчасти: пусть сам Попович особой крепостью сложения отнюдь не отличался, но после полугодового курса в комендатуре мог дать фору большинству студентов.
— Ну тебя! — отмахнулся он. — Даже если так, есть куда более лёгкие способы меня до своего уровня подтянуть, чем пропуск к Эпицентру выбивать. Думаешь, это так просто?
Я точно знал, что согласование такого рода поездок обычно занимает не один день, и пусть даже Милена имела некое отношение к аналитическому дивизиону ОНКОР, рядовому сотруднику без внятного обоснования подобную инициативу зарубили бы на корню.
— Свежий взгляд, — сказал я после недолгих раздумий. — Сам говоришь — теорию ты знаешь поверхностно, поэтому не зашорен. Как пить дать, что-то ей в твоих рассуждениях интересным показалось. А что именно, не говорит, не желая к общепринятым выводам подталкивать.
— Мне б твоё воображение, Петя! — вздохнул Миша и махнул рукой. — Ладно, у тебя-то со щитом как дела обстоят? Научился стабилизировать?
Цилиндрический полог сверхэнергии малой интенсивности мы разработали совместными усилиями; для абсолютного большинства операторов создание подобной конструкции никакого практического смысла не имело, а вот мне позволяло гасить кинетическую энергию пуль решительно любого калибра. В момент пробития преграды они делались заметными для моего урезанного ясновиденья, нейтрализовать после этого кинетическую энергию было уже делом техники.
— Завтра сдавать буду, — сказал я.
— Расскажешь потом, как пройдёт. Мы только в среду вернёмся.
— Само собой.
Засиживаться на кухне я не стал, быстро позавтракал, натянул короткие прогулочные штаны и рубаху-поло да и поспешил в пункт проката. Взял велосипед со вторым сиденьем, закреплённым на раме, заплатил за день и покатил к студгородку. Приехал заранее и успел не только наполнить квасом бидон в соседней палатке, но и осушить кружку, прежде чем появилась Лия.
Барышня выпорхнула с проходной в лёгоньком сарафанчике выше колен и косынке; я даже засмотрелся на её загорелые ноги.
— Петя, привет!
— Привет!
Мы поцеловались, ничуть не смущаясь взглядов случайных прохожих, бидон повесили на руль, корзинку и свёрнутые валиками полотенца закрепили сзади на багажнике. Лия разместилась на дополнительном сиденье боком, по-дамски, одной рукой ухватилась за раму, другой обняла меня, и — помчали!
Сначала потряхивало на неровной брусчатке, затем пришлось огибать ямы и выбоины на проезжей части, но ерунда — катались за город таким макаром не первый раз, сложностей с управлением не возникло. Пока ехали по улицам Новинска, я внимательно следил за дорожным движением и на разговоры не отвлекался, да и Лию занимало преимущественно то, как бы не дать взлететь под порывами встречного ветра полам сарафана. Ну а потом городские окраины остались позади, и мы выехали в поле. Повеяло зноем и ароматом высушенных солнцем трав, в небе закружили птицы.
— Инга сказала, нас на собрании актива военной кафедры ждут, — сказала Лия, когда я отвернул от трамвайной линии, уходившей к лодочной станции, и покатил вдоль опушки соснового бора.
— Ты не против? — уточнил я.
— Нет, конечно! — уверила меня барышня. — Я же там почти всех знаю!
И в самом деле — мало того, что Инга и Вениамин её своим товарищам давным-давно представили, так и сама Лия на военную кафедру в июне перевелась, а с её общительным характером перезнакомиться со всеми за месяц ничего не стоило.
— Потом, как и договаривались, в горсад на танцы пойдём, — добавил я.
— А кто будет?
— Василь с Машей, Лев с Софьей. Антон, даже не знаю, кого на этот раз приведёт.
Лия рассмеялась.
— А твой сосед?
— Нет, они с Миленой к Эпицентру уезжают. Какие-то у них там дела.
Не полагаясь на сверхспособности, я размеренно крутил педали, разве что слегка уменьшил силу тяжести, когда колёса начали скакать на толстенных сосновых корнях. Какое-то время мы ехали под сенью высоченных деревьев, потом вновь выскочили на открытое пространство, помчали от перелеска к перелеску вдоль берега водохранилища, удаляясь от лодочной станции и забираясь в совсем уж глухие места.