акси на самом краю Орехового бульвара, недалеко от выходов из станции метро "Домодедовская" чтобы нанять машину. Но как назло, машины не подходили. Они куда-то исчезли. То их на этом месте постоянно стояло по две автомашины, а тут в течении пятнадцати минут не подошло ни одной. Наконец, когда уже прошло почти полчаса, и Сергей совсем начал отчаиваться и терять терпение, к нему подкатила желтая машина "Логан" с черными квадратными таксистскими шашечками на дверях и на фонаре на крыше машины. Подкатила машина, и шофер славянской национальности, с круглым добродушным лицом, похожий на артиста Жарикова, приоткрыв дверцу, крикнул ему: - Ну что, хозяин, поехали?.. - Конечно, конечно, - сказал Сергей, суетливо залезая в машину. Как только Сергей сел в эту автомашину, он сразу почувствовал знакомый запах профессионального таксистского места, это был запах кожи и дешевого одеколона. Каждая вещь в салоне, и стопка дорожных карт, небрежно торчащая под лобовым стеклом, и помятая пачка сигарет "Кэмел", лежащая рядом с ручкой передач на передней полочке между сидениями, и кожаная таксистская кепочка с лакированным маленьким черным козырьком, и черная мягкая короткая куртка из искусственной кожи, и тонкая золотая поддельная печатка, все выдавало в нем профессионального таксиста. На лобовом стекле была приклеена карточка с номером таксиста и его именем: Балда Федор Иванович. - Куда? - Метро "Орехово". - Ну, так это совсем рядом! Поехали. Триста рублей. - Ну так это же дорого, - сказал Сергей, - на короткие расстояния двести рублей, по моему. - Мил человек, так это же когда было! - отвечал шофер, выруливая машину, - Двести рублей теперь одна посадка стоит. "Не надо так быстро гнать! - лихорадочно думал Сергей, наблюдая мчащуюся машину, - Куда тебя черт несет!?.." Но внешне он приосанился, устроился поудобнее и начал разговор: - Я думал что вы, таксисты, пассажиров отсюда только до аэропорта "Домодедово" возите. - Мы повсюду возим, по всей Москве. - А я боялся, что если нужно куда попасть, от "Домодедовской" на такси никуда не уедешь, что вы только до аэропорта пассажиров берете, поэтому вы тут и стоите часами. - Нет, мы, мил человек, по всей Москве пассажиров возим, а так если без работы стоять, то всю жизнь простоишь. Те шоферы, которые на Домодедово работают, они дальше, на углу стоят, у них надпись: "аэропорт". Но я, конечно, тоже могу до аэропорта пассажира подвезти. - А вы этих шоферов хорошо знаете? - Конечно. Я тут не первый год работаю. Я в такси, мил человек, девятнадцать лет отработал. Так что всю Москву объездил и в любое место тебя довезу. Вам куда на Ореховой нужно?.. - Да мне до самого метро и нужно. Там меня должны ждать. А не знаете ли вы одного шофера, он тоже на "Домодедовской" таксует, черноволосый такой парень, лет тридцати, высокий, на южанина похож, черный, вот забыл как его зовут... - Алик, что ли?.. Да нет, Алик татарин. А других у нас и нет таких. Алик на своей машине работает, на "Татре". Он?.. - Нет, не он. - А других таких тут нет. - Точно? - Точно. Машина встала у метро "Орехово". Сережа начал копошиться, доставая из карманов деньги. Кошелька у него никогда не было, да и ненадежное это дело: кошелек. Обязательно оставишь где-нибудь на стойке во время расчета. Сережа суетился, спеша достать деньги деньги из бокового кармана. Денег на расчет с таксистом явно не хватало. - Да вы не спешите, - сказал таксист. - Слушай, давай я тебе дам сто пятьдесят рублей, ты же меня тут совсем недалеко подвез, у меня больше нет денег, - сказал Сережа, пересчитывая мятые рубли. - Смотри, шеф, у меня две пятидесятки, десятка и мелочь. Как раз сто пятьдесят рублей. - Э, нет! Так мы не договаривались. Как же ты в машину садился, если у тебя нет денег? Поищи, посмотри спокойно. - Правда, шеф, - говорил Сережа, лихорадочно выворачивая карманы, - Правда! Сам удивляюсь. Вот влетел, так влетел. Самому неудобно перед тобой. Ну что я за дурак!?.. Водила внимательно посмотрел на Сергея. - А ты не спеши. Внимательно посмотри. Ты не торопись. Сергей вышел из машины и начал суетливо осматривать карманы. Он все осмотрел, и в куртке, и даже в карманах рубашки посмотрел, куда он деньги обычно никогда не клал. Денег не было. Сережа растерялся. - Знаешь, шеф, у меня сейчас такой бардак в жизни, такое случилось, что все путается. - А что такое случилось? - Жена загуляла. Сучка! Всю жизнь она мне испортила, всю жизнь. Если бы ты только знал, какой у меня сегодня тяжелый день. У тебя, наверное, таких тяжелых дней не бывает. - У меня сегодня день рождения. День хороший. Буду его сегодня отмечать. Сергей опять сел на пассажирское сиденье. - Сто пятьдесят рублей, больше у меня денег нет. - Ну ладно, - сказал водила, забирая деньги, - Пусть будет сто пятьдесят рублей. Придется пойти тебе навстречу. Как тебя звать-то? - Сергей. - Не расстраивайся Сергей. Держи себя в руках. - Спасибо тебе, шеф, что ты меня понял. Что ты мне поверил. - Мы, таксисты, тоже люди. Бывают у людей такие вот обстоятельства. Приходится идти им навстречу. - Не держи на меня зла. - Да нет, Сергей, у меня сегодня не такой день чтобы злиться. Смену я сейчас заканчиваю, и сейчас поеду домой отдыхать, буду праздновать. Сегодня у меня круглая дата, день моего рождения. И поэтому хочу, я, Сергей, тебе сказать что желаю и тебе хорошего настроения, и чтобы у тебя все было хорошо. И чтобы ты знал, что никакого зла я на тебя не держу, возьми вот эту бутылку коньяка, и выпьешь за мое здоровье. Чтобы ты знал, что никакого зла у меня на тебя нет. И водила, перегнувшись, вытащил откуда-то пузатую полулитровую бутылку коньяка с узким длинным белым прозрачным горлышком и с коричнево-красной наклейкой. По краям этой наклейки сияли серебряные медали. - Ну, спасибо, шеф! - сказал обрадованный Сергей. Он вышел из такси и подошел к станции метро "Орехово". Подходя к вестибюлю метро с большой красной вывеской в виде буквы "М", он вдруг вспомнил что у него нет денег и на метро, и автоматически засунул правую руку в маленький задний карман брюк. Там он неожиданно обнаружил, небольшую пачку сложенных тысячных купюр, деньги, которые до этого он почему-то не нашел. Сергей зашел в вестибюль метро "Орехово" и возле окошечка кассы пересчитал тысячные купюры. Их было пять штук. 7 Раньше, после прихода из армии, еще когда Сережа не был женат, он любил встречаться и проводить время со своим другом Игорем Репниным. У Сережи тогда был старый кассетный магнитофон "Маяк" с огромным ворохом катушечных записей, лежащих на антресолях, оставшихся от отца. Потом Сережа понял, что все эти записи были высококачественные и редкие, отец собирал их всю жизнь. Понял все это Сережа поздно, когда однажды он дал о них объявление в "Барахолку", решил их продать, и думал, что за этими старыми кассетными записями никто не придет, никто на это объявление не откликнется. Потому что уже были новые записи и цифровые носители. Поэтому Сережа был уверен что его предложение никого не заинтересует. Он даже хотел сначала отнести эти записи на помойку, потому что уже и катушечный магнитофон ему был не нужен. По Сережиному объявлению пришел старый музыкальный интеллигент технической внешности, и с шелковым клетчатым шарфом на шее. Он сначала спросил Сережу: - Это точно те записи, что вы мне перечислили по телефону? - Да, - сказал Сергей, - тут много еще других записей есть. - Так, - сказал этот человек. Он долго рассматривал магнитофон, и сказал: - Хорошая вещь. Хорошая переделка. Я смотрю, тут даже головка "ЗА 24 - семьсот пятьдесят" стоит, и преобразователь напряжение-ток без формирователя АЧХ. Ну и настройка, конечно, я думаю, сделана как надо. Сережа, конечно, в этом ничего не понимал. В основном они с Игорем Репниным слушали записи Виктора Цоя и какого-то немца, который играл на тромбоне с подвыванием сквозь рояль, саксофон и барабанную дробь. Эта музыка казалась им и модерновой и современной. Но не в том дело. Дело в том, что для того чтобы так балдеть, нужен какой-то закусон и выпивон. И вот тут Сергей и пристрастился к коньяку. Многие коньяк не любят, особенно женщины, потому что он пахнет клопами. А вот английский премьер Уинстон Черчиль, знаменитый пьяница, очень любил армянский коньяк, благодаря чему и прославился. И Агата Кристи тоже любила коньяк, хоть она и женщина. Я вообще-то с трудом представляю себе как женщина может любить коньяк и пить его целыми рюмками. Вот тут-то Сережа и оценил вкус коньяка. Армянский коньяк в то время в магазинах стоил не очень дорого. Это теперь армяне возгордились и задрали на него цены. А тогда им нужно было платить на коньячных заводах людям заработную плату, денег у них для этого было мало, и коньяк армяне продавали дешево, коньяк могли покупать простые трудящиеся люди. Но я вам скажу что наши коньяки ничуть не хуже многих армянских коньков выращенных в дубовых бочках в Араратской долине. Многие также спорят: какой крепости должен быть коньяк, пятьдесят или сорок девять градусов?.. Но я вам скажу что наш сорокаградусный отечественный коньяк белого цвета ничуть не хуже и кизлярских и араратских. Как только приходил Репей, Сергей сразу наливал себе чашечку растворимого кофе с молоком, и вот туда он добавлял 25 граммов коньяка, по одной мерной рюмочке, а иногда и по две. Вечер был длинный, и Сережа начинал постепен