УЗНИК ПЕТРОПАВЛОВСКОЙ КРЕПОСТИ
Шесть пухлых томов, потрескивающая кожа бурых переплетов, мелочь нанесенных рукой архивариуса номеров и потеки, сплескивающие слова, строки, старательно отмывающие целые листы до еле уловимых лиловатых теней в порах напружинившейся бумаги. Другие листы - крупно и зло оборванные, словно обгрызенные. Судьба людей, перечеркнутая томами, судьба томов, испытавших много больше, чем положено архивным делам. «Дело Роды-шевского». Подвалы Петропавловской крепости, залитые невской водой, дурманящая плесень навсегда отсыревших стен, крысы - каждый сделал свое, непоправимое. Архив Тайной канцелярии ничтожно мал по сравнению с количеством прошедших через нее дел, с числом допрошенных, пытаных, приговоренных, сосланных и казненных. «Дело Родышевско-го» - исключение по тысячному счету своих листов. И в нем развязка жизни Ивана Никитина, великолепного живописца, любимца Петра I и его первого заграничного пенсионера - художника, посланного для совершенствования за границу.
Собственно, что же произошло? Биография художника общеизвестна. Родился в Москве в семье священника. Обучался живописи, возможно, у голландского гравера Адриана Схонебека, возможно, у заезжего портретиста Таннауера. Обратил на себя внимание Петра, писал портреты его семьи, а в 1716 году первым среди русских живописцев был направлен в Италию. Три года в академиях Венеции и Флоренции и триумфальное возвращение на родину.
Петр назначает его придворным портретистом - «персонных дел мастером», не расстается с ним, засыпает заказами, но со смертью Петра в судьбе художника наступает перелом. Никитин оставляет Петербург, переезжает в Москву и здесь, в окружении родственников, примыкает к группе, выступавшей против преобразований, начинает искать путей возврата к старой Руси и в конце концов, замешанный в деле о пасквиле на выдающегося просветителя петровских лет Феофана Прокоповича, попадает в тайный сыск. Одиночная камера Петропавловской крепости, следствие и приговор - пожизненная ссылка в Сибирь. Вернуться оттуда художнику не удается: оправданный пришедшей к власти Елизаветой Петровной, он умирает на обратном пути в Москву.
Такова официальная версия биографии художника. Получалось, будто творческое наследие Никитина, ставшее символом возрождающейся от средневековья России, и его жизненные убеждения - не одно и то же. Противоречие, мимо которого трудно пройти. Ведь если так сказочно быстро расцвела русская культура в условиях петровских лет, если она так стремительно догоняла Европу, переживая десятилетия за считанные годы, значит, она была подготовлена к новому затаенной своей жизнью, ждущей малейшего повода, чтобы прорваться наружу, заполонить все своими побегами.
Искусство Никитина - одно из ярчайших явлений русской культуры. Это действительно чудо, свободный и размашистый шаг вперед. Так неужели все, что создано живописцем, лишь радужная пленка над глухой глубиной ничем не потревоженных в своем вековом застое традиций! Пожалуй, правильнее всего было бы назвать эту загадку психологической. Такие встречаются у историков искусства не слишком часто, да и как их ставить перед собой, когда от объекта изучения тебя отделяют десятки, а то и сотни лет.
И еще одно. Почему правительство Анны Иоан-новны, глубоко безразличное, если не враждебное к реформам Петра и идеям просветительства, с такой яростью защищало именно Прокоповича, их теоретика и глашатая, обратив против Никитина и его товарищей всю силу аппарата государственного сыска?
В 1722 году, на острове Котлине, близ Петербурга, пишет Иван Никитин с натуры этот портрет Петра I.
Впрочем, биографы принимали во внимание те психологические посылки, которые могли способствовать происшедшим в Никитине переменам. Возвращаясь в Москву, художник тем самым попал в среду местного духовенства, которое отличалось редкой, неуемной воинственностью в отношении всех совершавшихся перемен. Возможно, сказались и годы, проведенные Никитиным в патриаршем хоре, где он и сам пел, и, как опытный певчий, обучал молодежь. Правда, одновременно или почти одновременно - историки не устанавливали точных дат - он преподавал цифирь и рисование в Артиллерной школе. Но ведь это совсем не обязательно должно было уничтожить влияние церковной среды! К тому же известна постоянная связь Никитина с двором царицы Прасковьи, вдовы брата Петра I, которая, по утверждению многих историков, была оплотом всех консервативных настроений. Иной характеристики вдовой царицы в литературе и не найти. Приписываемая ей приверженность к старым порядкам породила у историков предположение о ее активной политической роли, чуть ли не прямой оппозиции правлению Петра I. Появляется понятие «Измайловской жизни», где усилиями семьи Иоанна Алексеевича поддерживается дух царских теремов. Самая связь с двором Прасковьи стала рассматриваться как определенная политическая принадлежность.