Начиналось «Сказание» с того, что в последние годы царствования Анны Иоанновны в приходе «Климента» находились «боярские палаты» Алексея Петровича Бестужева-Рюмина. Бестужев Москвы не жаловал, приход богатством не отличался, и «Климент» быстро ветшал. Его тогдашний настоятель, семидесятилетний старик, состоявший при «Клименте» несколько десятков лет, и управляющий «боярина» решили написать Бестужеву с просьбой о помощи, а чтобы подсластить пилюлю, и о лекарствах, составлением которых тот увлекался. Лекарства пришли, деньги нет.
Вскоре дворцовый переворот привел на престол Елизавету Петровну. Чтобы отметить такую перемену в своей судьбе, Елизавета распорядилась в Петербурге, в слободах Преображенского полка, который первым присягнул ей на верность, соорудить церковь Преображения с приделом - вторым алтарем «Климента». Переворот пришелся на день, когда отмечается память этого святого.
Участвовавший в перевороте Бестужев поспешил последовать примеру императрицы. Существование московского «Климента» оказалось как нельзя более кстати. Бестужев заказал придворному архитектору проект, выделил на строительство 70 тысяч рублей - Преображенский собор обошелся царице в 50 тысяч - и специального чиновника, которому поручалось следить за работами. Церковь должна была быть по примеру елизаветинской во имя Преображения с приделом «Климента». К лету 1742 года старый храм разобрали и состоялась торжественная закладка нового. Пятью годами позже «Климент» в основном был закончен.
В конце рукописного сборника стояла дата: «12 августа 1754 года». Итак, новая версия, тем более важная, что касалась она вопроса об архитекторе и времени строительства.
Все здесь представлялось убедительным. Подробные имена, обстоятельства, суммы, сроки. Никаких «видений», чудотворных икон - простой расчет опытного дипломата и царедворца. И тем не менее… Одинаково примечательны и обстоятельства сооружения «Климента», и связанные с ним лица. Почему же вместо того, чтобы стать достоянием всех справочников, история церкви сохранилась только в рукописи? В изложении «Сказания» она смотрелась, скорее, как запись определенного семейного события, не получившего широкой огласки.
Свидетельство современников - какая же это шаткая, обманчивая почва! Да, человек видел, да, человек знал. Но прошло время. Потускнела память. Собственные воспоминания стали переплетаться с услышанным или прочтенным, чужие впечатления восприниматься как личные, а желание подчеркнуть свою роль - скольким оно не давало покоя! - толкало на корректуру, пусть чуть приметную и все же подчас до неузнаваемости меняющую смысл события. Поэтому, имея на руках воспоминания и свидетельства современников, с удвоенным упорством ищешь фактов, подтвержденных документами.
Двор Бестужева в приходе «Климента» действительно существовал. Домоправитель - его разыскать трудно: личный архив Бестужева не сохранился. Священник - документы подтверждали, что около сорока лет при «Клименте» состоял один и тот же Семен Васильев. Правда, к моменту прихода к власти Елизаветы ему не было семидесяти, а только около шестидесяти лет, но подобная неточность допустима. Гораздо существеннее, что в год составления сборника он все еще был на службе при церкви. Не тот ли это свидетель, с чьих слов изложено «Сказание»?
Письмо Бестужеву - да, оно было необходимо. Находясь на дипломатической службе, Бестужев до 1740 года вообще жил за пределами России. Увлечение лекарствами - подробность очень индивидуальная. Оказывается, Бестужев не просто его разделял. Справочники говорят, что до наших дней в медицинской практике сохранились бестужевские капли (tin-ctura tonico nervina Bestuscheffi) - спиртоэфирный раствор полуторахлористого железа. С этими каплями связана одна нашумевшая история.
Помогавший Бестужеву при опытах химик, пользуясь занятостью дипломата, продал рецепт французу Ламотту, который не замедлил ввести лекарство во Франции под своим именем. Чтобы восстановить права действительного автора, Екатерина II уже после смерти Бестужева, в 1780 году, распорядилась опубликовать рецепт популярных капель вместе с именем их составителя в «Санкт-Петербургском вестнике».