Так что древние города на Руси выполняли массу задач, для которых в Европе были особые типы поселений. Они были одновременно княжескими замками и военными лагерями-убежищами; столицами земель или сельских округ; торговыми и ремесленными центрами; наконец, пунктами управления страной. Но в XVII в. лицо русского города начинал определять «посад».
Зачем бунтовать из-за соли?
В 1620-х гг. в России (без Сибири) был 181 город (среди них 42 пограничных крепости), а к 1650 г. — 226 (правда, около трети из них — крепости). Количество посадских дворов оценивается в 100 тысяч, но в городах жило и много неучтенного «гулящего люда», то есть бедняков, не имеющих не только своего двора, но и постоянного пристанища на чужом. Они исполняли огромную долю черной работы на пристанях и трудоемких производствах. На другом полюсе располагались семьи крупных купцов («гостей») — Шорины, Никитниковы, Строгановы и другие. Они были тесно связаны с государством, выступая как агенты правительства при торговле с западными странами, и вели операции как за свой счет, так и на счет казны. Они контролировали торговлю сибирскими мехами — основой «валютного запаса» тогдашней Руси; брали на себя сбор таможенных пошлин, поставляли снаряжение войску. Между категориями беднейших и богатейших горожан располагались купцы гостиной и суконной «сотен», торговавшие на местных рынках ремесленники, скупщики сырья и продуктов хозяйства в провинции. Торговый характер города бросался в глаза иностранцам. «Все жители, начиная от знатнейших до последнего, любят торговать. В Москве больше лавок, чем в Амстердаме или целом ином государстве», — писал один из них. Действительно, торговлей и ремеслом занимались почти все горожане, включая мелких служилых людей и стрельцов. Ремесленники объединялись по принципу близких друг к другу специальностей. Среди кожевников были сыромятники, сапожники, подошвенники, шлейники, седельники, среди портных — шубники, шапочники, штанники, сермяжники, сарафанники, подвязочники. «Пищевая промышленность» имела неисчерпаемый список мастеров: блинники, калашники, пирожники, сухарники, солодовники, квасники, кисельники. Лично свободные горожане, как и все жители страны, не состоявшие на государевой службе, несли «посадское тягло», повинности в пользу государства. Его делили по количеству дворов, входивших в «посад», жители которого обычно входили в «слободы» или «сотни», и для равномерной раскладки налога выбирали земского старосту и целовальника.
Городом на Руси, за исключением вечевого Новгорода и Пскова, всегда управлял князь, царь или его наместник (в Западной Европе города были от них независимы). Князья, а позднее цари очень мало считались с правами жителей города как собственников, видели в них полностью зависимых людей, насильственно переселяли их из одного города в другой. Для таких переселенцев выделяли район и размеряли на нем участки под дворы.
Огромные участки, принадлежавшие феодалам и монастырям, как бы выпадали в правовом отношении из городской территории. Их владения назывались «белыми местами», поскольку ни Церковь, ни служилые землевладельцы городского тягла не знали. Жители дворов, стоявших на этих белых местах, также могли его избежать, если «закладывались» за монастырь или феодала, то есть становились их людьми. В принципе они не должны были заниматься торговлей или ремеслом на свободном рынке, но, конечно, делали это. Поэтому переход любого дворовладельца из «черной» слободы в «белую» не только увеличивал тягло для оставшихся, но и обострял конкуренцию на рынке: не платившие налог беломестцы могли продавать товары или труд в городе по более низким ценам, извлекать прибыль из жизни в городе, не неся сопряженных с этим обязанностей.