Великие прозрения ученых, вторжение электричества в повседневную жизнь, первые телефоны, трамваи и кинотеатры, выставки, музеи и публичные библиотеки, книги властителей дум, гипнотической силы художественные полотна, музыкальные и пластические образы, рожденные в Москве, щедрое созвездие титанов отечественной культуры. И тут же — застойный быт, темная сила вековых предрассудков, удушливая тина «Домостроя», еще не сбросившие вековой дремы «темного царства» Замоскворечье и Рогожская, куда, по словам одного из мемуаристов, «Европа ворвалась к нам, словно хлестнула нас огненной вожжей…».
Москва Толстого и Чехова, Шаляпина и молодого «буревестника революции», Рахманинова и Чайковского, Репина и Сурикова, Москва университета, прославленных театров, консерватории, «Третьяковки» и «Тургеневки», Училища живописи, ваяния и зодчества, открытых для посещения частных художественных коллекций и книжных сокровищ, соседствовала с Москвой угрюмой сытости и безоглядного разгула охотнорядцев, легендарных кутежей купеческих толстосумов, с Москвой крестных ходов, кликуш и юродивых церковных папертей, опустившихся нищих «странноприимных домов».
Первые «небоскребы» — рвущиеся своими этажами ввысь доходные дома, репрезентативные здания биржи, страховых обществ, банков, бесконечные вереницы «ломовиков», насыщающих оптовые склады Китай-города, превращенного в московское «сити», стальной узел железных дорог, расходящихся во все концы страны, лес фабричных труб, стремительно прорастающих повсюду, и безудержная стихия наживы Сухаревки, которая распространялась подобно заразе.
И над всеми этими противоречиями русской действительности хищно парили двуглавые орлы на кремлевских башнях. Но они уже не были в силах воспрепятствовать нелегальным сходкам рабочих окраин, маевкам в Сокольниках, Марьиной роще и на заставах, которые предвещали близкую очистительную бурю.
Но прежде, чем грянула эта буря, в летопись Москвы вошла еще одна памятная дата — 18 мая 1896 года, когда в городе начались «роковые» народные гулянья на Ходынском поле. Празднества в честь коронации последнего представителя царствующей династии Николая II превратились в кровавую народную катастрофу. Во время возникшей на месте гуляний давки погибло около 1400 человек и почти столько же получило увечья. «Людей буквально расплющивали в толпе — ломали ребра, сдавливали грудные клетки; многие тут же умирали, другие теряли сознание, но давка продолжалась в огромном „загоне“, откуда большинству выхода не было, — вспоминал писатель Н. Д. Телешов в очерке „Москва прежде“. — По программе торжеств в этот вечер злополучного числа был назначен парадный бал в иностранном посольстве…, — продолжал он, — Москва была уверена, что в такой страшный день бал будет отменен. Но нет — пышный бал состоялся, и царь Николай с царицей принимали в нем участие. Подробности о танцах и угощениях были напечатаны наутро в газетах. Это произвело удручающее впечатление на весь народ, даже на самых смирных и покорных: „Не предвещает все это ничего доброго. Царствование началось бедой“».
Далеко не все стороны жизни Москвы второй половины прошлого столетия равноценно освещены на страницах мемуаров. И это вполне объяснимо. Мемуаристы принадлежали к различным классам, сословиям, культурным слоям и профессиональным кругам общества, представляя, подчас, полярные крайности в социальном спектре населения города. Среди них — рабочие и дворяне, купцы и интеллигенты, профессиональные писатели и поэты, ученые и журналисты, давно забытые литераторы и московские старожилы, хранившие многие устные предания и легенды. Далеко не все из них обладали литературным дарованием, да и запас жизненных впечатлений у каждого был ограничен его знанием и опытом. И тем не менее в совокупности этих мемуаров предстает широкая картина жизни Москвы. Да и встречающиеся в сборнике повторы, дополняя друг друга, также интересны различной интерпретацией событий.
В сборнике помещены мемуары А. Ф. Кони — известного адвоката, общественного деятеля, литератора, почетного академика. Блестящий судебный оратор, Кони был председателем суда, вынесшего оправдательный приговор В. И. Засулич. В его литературном наследии — мемуары, критические статьи, судебные речи, портреты известных писателей, с которыми он встречался. Литературные связи Кони были очень широки, он дружил с А. Чеховым, Л. Толстым. Известно, что рассказы Кони из его богатой судебной практики, в частности о деле супругов Гимеров и Розалии Онни, на которой спустя много лет хотел жениться ее соблазнитель, легли в основу сюжетов драмы «Живой труп» и романа «Воскресение» Льва Толстого. В сборнике Кони представлен небольшим отрывком из его популярных мемуаров «На жизненном пути», с юмором повествующим о традиционной купеческой свадьбе «с генералом».