Из-за нее, занявшей его постель, он остаток ночи провел в неудобном кресле.
Он выглядел уставшим. Но не жаловался.
Вот ее бизнесмен, которого она тщетно прочила в мужья («Я обязательно разведусь, просто нужно немного времени все устаканить с документами!»), был ужасным нытиком. Чуть только температура его тела поднималась выше тридцати семи, как он начинал играть в умирающего – гонял ее то в магазин за грейпфрутами, то в аптеку за какими-то новомодным немецким порошком, то просил почитать ему вслух скучнейшую политическую прессу, то поменять холодный компресс на ее лбу. Была однажды ситуация – они оба страшно загрипповали. У обоих была высокая температура и ломота в костях. При этом бизнесмен лежал в постели, Аня же варила для него куриный бульон, который он еще смел критиковать («Моя жена делала более прозрачный! Это был настоящий эликсир здоровья!»).
Да и другие мужчины ее не баловали. То есть ей дарили цветы, вывозили ее на престижные курорты, иногда покупали ей дизайнерские сумки или побрякушки с драгоценными камнями… Но никто никогда о ней не заботился. Подарок красивой женщине – это была часть этикета, их привычного образа жизни. Красивая женщина – это ресурс. Ресурс надо подкармливать.
Валерик был другим.
Но Аня отогнала эти мысли прочь. Водитель Валерик. С зарплатой в тысячу долларов и курткой, купленной на Савеловском рынке. Валерик, который к праздникам покупает крымское вино и дешевую красную икру в жестяных баночках. Валерик, который и мира-то не видел, если не считать миром его дачу в Салтыковке. Аня списала свои мысли на пьяную сентиментальность.
И вернулась домой. Где ее никто не ждал: бизнесмен преспокойно спал в своей кровати, в его ушах были удобные беруши, а на глазах – непроницаемая повязка. Телефоны, конечно, отключены. Как большинство деловых людей, он дорожил своим сном.
– А если бы меня убили?
– Так не убили же! Вот ты, живее всех живых!
– Ты бы узнал об этом последним!
– Зачем говорить о том, чего не было и не будет?.. Ну что ты такая истеричная сегодня? Хочешь, поедем и купим тебе чего-нибудь?
Они поехали и купили ей платье стоимостью в две зарплаты Валерика.
Аня потом Валерику пожаловалась. И вообще, у них установились отношения, которые она сама не могла определить ни как дружбу, ни как кокетство. Но теперь она садилась в авто на переднее сидение. Бизнесмен однажды увидел и удивился. Аня соврала, что ее укачивает сзади. Он не ревновал, конечно. Считал, что мужчине его калибра ревновать незачем – да к нему очередь из женщин модельной внешности стояла. Лакомый кусочек.
Когда Аня рассказала об этом всем Алене, та сразу ведьму вспомнила. И снова вернулось состояние тревоги. Получается, что права была Фаина. Все получилось так, как она и пророчила: алкоголь плюс богатство или спасение, но отказ от прежней жизни. Алена напомнила обо всем Ане, но та только посмеялась.
– Издеваешься, что ли? Нет, я знаю, что Валерик давно на меня дрочит. Как и многие. Но где я и где он.
– Он не просто дрочит, – возразила Алена. – Похоже, он тебя любит.
– Рай в шалаше не мой формат.
– А спиваться в пентхаусе – твой?
После этих слов Аня с ней две недели не разговаривала – обиделась страшно. А когда через две недели объявилась, в ее жизни произошли существенные изменения.
– Я с ним переспала. С Валериком.
– Почему это меня не удивляет?
– А вот меня удивляет. Сама не знаю, как все вышло. Поссорилась со своим… Он сказал, что я стала жирная корова. Ну подумаешь, поправилась на два кило. Сам же меня и раскармливает. С моим ростом этого и не заметишь. Но он рассмотрел.
– Потому что ты для него – аксессуар, а не любимая женщина.
– Ну я и пожаловалась Валере. А он сказал, что я буду самой прекрасной женщиной, даже если наберу тридцать кило. Потому что от меня исходит свет. И так посмотрел… Знаешь, на меня никто так не смотрел. Вожделенно смотрели, но вот с таким восхищением… И я его поцеловала.
– А он?
– А он офигел, конечно. Но быстро сориентировался. Привез меня в свою убогую квартирку. Представляешь, у него даже геля для душа нет. Обычное детское мыло. Но это было круто. Я совсем не стеснялась. Впервые была в постели самой собою. Не пыталась принять какую-то хитрую позу, чтобы грудь побольше казалась… В общем, я в растерянности.