Р а и с а. Вот счастливая вы!
Т а м а р а. Думаете?
Р а и с а. Это ж представить надо — вдруг да очутиться в Москве! Нет, не представляю…
Т а м а р а. Ну, а что б вы делали, окажись сейчас в Москве?
Р а и с а (с изумлением). Я-то?! (Помолчав, другим тоном.) Мне-то, конечно, в столице делать нечего. А вот ежели кто с деньгами…
Т а м а р а. Ну так одолжите мне рублей триста!
Р а и с а (испуганно). Господь с вами, да откуда у меня такие деньги?!
Т а м а р а (насмешливо). Да я пошутила. А вы уж и всполошились.
Р а и с а (недовольно). С чего бы это мне полошиться? Только шутки такие довольно странно слышать. (Выходит.)
Тамара у окна прислушивается к доносящимся голосам. Возвращается Х р у с т а л е в.
Х р у с т а л е в. Ступайте хоть ручкой на прощанье махните бывшим сослуживцам.
Т а м а р а (холодно). Я уже попрощалась.
Х р у с т а л е в. Если б они узнали, что вы уезжаете насовсем…
Т а м а р а. Что ж, воспользуйтесь моей откровенностью и проработайте напоследок. На коллективе, разумеется.
Х р у с т а л е в. Хороша откровенность — перед третьим звонком!
Т а м а р а. Но ведь я могла уехать, даже вам ничего не сказав! Прислала бы столь любезное вашему сердцу заявление — и баста!
Х р у с т а л е в. Прикажете благодарить вас за то, что вы не сделали подлости?
Т а м а р а. Но ведь я — не сделала! Почему же вы злитесь?
Х р у с т а л е в. Прикажете радоваться? Санаторий теряет двух дельных работников…
Т а м а р а. Вы меня похвалили? Я сражена!
Х р у с т а л е в. Впрочем, Марья Васильевна — другое дело. Но вы…
Т а м а р а. Что — я?
Х р у с т а л е в. Почему вы мне, черт возьми, вообще ничего не говорили? Что собираетесь уходить?!
Т а м а р а. Я говорила. Вы просто забыли.
Х р у с т а л е в. Я забыл?! Ну знаете! Впрочем, да, вспоминаю… Вы как-то сказали, что вам трудно, что вы не можете у нас работать. Но мне показалось, что я тогда убедил вас, и вы поэтому остались.
Т а м а р а. В чем убедили?
Х р у с т а л е в. Да в том, что вы нужны санаторию, в конце концов! И что вам, молодому рентгенологу, в а м тоже полезно у нас поработать!
Т а м а р а (смеется). Простите… Но когда речь заходит о работе, вы становитесь необычайно красноречивы…
Х р у с т а л е в. Можете смеяться, если угодно. Мне, дурню, взаправду казалось, что наша совместная работа приносит и вам творческое удовлетворение!
Т а м а р а (задумчиво). Да, в них что-то было, в этих долгих зимних вечерах над историями болезней и рентгеновскими снимками…
Х р у с т а л е в. Вот видите!
Т а м а р а. Но я не только молодой рентгенолог, Борис Федорович… Я еще и молодая женщина. Хотя уже и не самая молодая, но все-таки…
Х р у с т а л е в (хмуро). Не люблю хвалить людей за то, в чем они сами неповинны. За их молодость, например, или за красоту.
Т а м а р а. Ч т о вы любите или не любите — я уже успела заметить за эти два года.
Х р у с т а л е в (внезапно с отчаянной решимостью). А что я вас люблю — это вы успели заметить?
Т а м а р а (спокойно). Представьте — да. Хотя вы это довольно долго и довольно успешно скрывали.
Х р у с т а л е в. Потому вы и уезжаете? Что заметили?
Т а м а р а. Нет, не поэтому.
Х р у с т а л е в. Тогда почему же?
Т а м а р а. Потому что я так решила.
Х р у с т а л е в. Ну знаете! Это не ответ!
Т а м а р а. То, что, возможно, вы сочтете ответом… Это я скажу вам даже не перед третьим звонком, а когда буду уже одной ногой в автобусе.
Х р у с т а л е в (мрачно). Я еду с вами в город.
Т а м а р а. Тогда — в поезде. Ведь поехать за мной в Москву у вас духу не хватит?
Х р у с т а л е в. А если хватит?
Т а м а р а. Ну, полноте! Разве вы оставите вверенный вам санаторий ради такого пустяка, как объяснение с женщиной?
Х р у с т а л е в. Объяснился уже…
Т а м а р а. Поверьте, я это оценила. До сих пор вы, как главврач, предпочитали объяснять, а не объясняться.
Х р у с т а л е в. Тамара Викторовна, я вовсе не обольщаюсь насчет вашего отношения ко мне…
Т а м а р а. Вот как?
Х р у с т а л е в. И если сгоряча у меня вырвалось такое… Ну, чего я никогда не должен был говорить… Это потому, что вы меня просто ошарашили, честное слово. И разозлили. Я, кажется, был резок с вами? Простите. И забудьте то, что я здесь наговорил.