Витя, позывной Гусь, был опытным воякой и тёртым калачом. Ему, конечно, очень не нравилось то, в чём предстояло участвовать, но… жизнь есть жизнь, он обязан выполнять приказ, да и премиальные приличные… Но как только он ворвался в машину, что-то пошло не так. Он ничего не почувствовал, но словно весь мир вокруг него начал двигаться, унося чёртов микроавтобус в какую-то даль. А дальше был удар спиной о сосну и летящая навстречу заснеженная земля. Вот сугроб-то его и спас, даже в себя он пришёл очень быстро, почти мгновенно и смог хоть и издали, хоть и слышал не всё, но наблюдать происходящее. Как адвокат сыпал статьями, помянул каких-то Панакеевых, а когда к месту событий подкатили СК с ФСБ понял — надо уносить ноги и, хоронясь за кустами и деревьями, направился к ближайшему просёлку. А там, о чудо, обнаружился ППСовский УАЗ.
— Мужики! — выскочил он перед ними, выставив впереди себя руку с ксивой. — Свой я, свой! Помощь нужна!
— Ну… мы не против… — с сомнением ответил старший наряда. — Но что мы можем?
— Надо связаться с базой, у нас проблемы!
С большим сомнением, но его допустили к рации, даже из машины вышли, но ключ забрали. На это Гусь невесело усмехнулся: если бы он счёл нужным, эти ребята сейчас отдыхали бы в придорожном сугробе, а он гнал бы на их машине. Но на сегодня косяков хватит!
— Карпыч, Карпыч! Гусь говорит! Приём! — вызвал он на экстренной частоте, молясь, чтобы на том конце его ждали. Ответили, к его великому облечению, сразу:
— Карпыч слушает! Почему ты?
— У нас проблемы… — начал Гусь и коротко, но чётко изложил то, что видел и слышал.
— Вот как? — ответили на том конце. — Молодец, что ушёл. Сейчас направляйся на базу. Попроси ППСников довезти, им передадут указание. На трассу по возможности не выезжай, на связь не выходи.
Гусь вернул настройки рации в те, которыми пользовались пришедшие ему на помощь ребята и выглянул из машины:
— Спасибо! Извините, что втягиваю, но есть ещё дело…
Телефонный звонок прервал расслабленное состояние начальника Управления по борьбе с наркотиками Подмосковного ГУВД. Звонил его непосредственный начальник.
— Ты что там у себя творишь, наркоман хренов! — начал тот без предисловия.
— А что случилось?
— Не в курсе, что ли, чем твои заняты?
— Вверенные мне подразделения несут службу, согласно задачам… — начал было главный антинаркодиллер Области, но шеф его перебил:
— Ты мне не втирай, согласно, несогласно! Взяли манеру дурь людям подкидывать! Типа раскрываемость повышают!
— Нет, у нас, конечно, бывает, но мы боремся…
— Знаю я, как вы боретесь! Хоть думали бы, на кого наезжать! Хочешь, скажу тебе две новости, хорошую и плохую? Вот первая: Твои архаровцы наехали на дочку некоего Панакеева, слышал о таком?
— Мать! А хорошая новость?
— А это хорошая! Вот тебе плохая: девчонка с одноклассниками возвращалась с каникул в свою спецшколу. А рулит в этой школе Полоцкий…
— М-м-м-м-а-а-а-ать!
— Вот-вот! Они только начали там, как тут же подъехали ФСБ с СК, так что много твои накуролесить не успели…
— Хочешь сказать, их всех там перебить не успели… А жаль! Как узнали?
— Один из собровцев успел удрать, правда такую чушь несёт… — выдохнул начальник ГУВД, — Ладно, это лирика! Слушай главное! Ты такую фамилию Продан слышал?
— Крупная рыба! У нас в разработке…
— Знаю я ваши разработки с этими крупными рыбами! Эту подставу заказал Продан и, как ты понимаешь…
— Понял! Проблему решу.
— И шевелись! Не хватало ещё, чтобы эти к нему заехали раньше нас, тогда он такого напоёт.
— Понял, понял! Я в контору!
Через пару часов Богдан продан оказал сопротивление сотрудникам полиции при задержании и был застрелен.
Вероника Павловна не находила себе места. По времени всё уже должно было случиться и Ванька уже должен был позвонить ей, упрашивая о помощи. Но звонка всё не было и не было. Не было никакого сигнала и от Продана. Она уже не знала что думать и вовсю ругала себя последними словами, что согласилась на эту авантюру и что вообще связалась с этим цыганом! Ужасы, один страшней другого крутились у неё в голове. Ванечка мог психануть и его побили… Ванечка мог решить, что справится сам и не стал ей звонить… А если он сейчас в тюрьме? Но ведь полиция должна сама ей позвонить! Поставить в известность!
Так прошёл час… другой… третий… Что хуже? Ждать когда этот ворюга даст о себе знать? Позвонить самой? Наконец она не выдержала и набрала телефон Вани. На этот вызов кто-то должен ответить и тогда будет ясно что делать!
Допросы, протоколы… всё это заняло прорву времени, даже несмотря на то, что ребята и их сопровождающие проходили как потерпевшие. И заняло бы ещё больше, если бы не Марк Захарович, который умудрялся оказаться везде и везде направлял процесс к скорейшему его завершению, так что студенты с сопровождающими уже загрузились в свой автобус и отправились дальше гораздо раньше, чем это было бы при естественном ходе событий. Остался только адвокат, следить за ходом процесса, чтобы уже следкомовские чего не накуролесили. И вот, всего-то на пару часов позже запланированного, микроавтобус остановился возле ворот подворья, где квартировались Ваня и его девушки.
Разгрузились, пригласили сопровождающих попить чаю. Те поудивлялись явлению домового, но не слишком сильно, чаю с пирогами попили, засобирались обратно, когда у Вани зазвонил телефон.
— Да, мама! — бодро ответил он, снимая трубку.
— Как вы там? Почему не звонишь? — зазвучал обеспокоенный голос.
— Да всё норм, доехали. Правда задержались по дороге, только вошли. Вот нам домовой пироги напёк, чаю заварил, сидим, с дороги расслабляемся.
— Мог бы матери сам позвонить! Что у вас там случилось⁈
— Да так, по мелочи. Какие-то менты остановили, хотели наркоту подкинуть. Ну мы их слегка опустили, а там подъехали ребята из следкома и ФСБ. Оказывается, этих ментов давно вели, их там растрясли так, что мало не покажется. Мы уезжали уже, а их всё прессовали.
— А вам ничего не будет? За сопротивление полиции, например?
— Так мы ж только магией. А тут, понимаешь, дело такое: магия есть, а статьи за неё нет. Ну ещё может Соловей чего выскажет или Полоцкий.
— Ну ладно, отдыхайте, вам же завтра учиться, — на той стороне связи послышался облегчённый выдох.
— Да мы уже отдыхаем, — ответил Ваня. — И, мама, ты это, ромкиному отцу больше не звони. И вообще с ним не связывайся, никак.
На том сопровождающие съехали и студенты расположились у Вани в комнате, оккупировав его койку. Ваня сидел в центре, Света разместилась слева от него, Надя справа, а Ильмера перекинулась гадюкой и, свернувшись в клубочек, млела у него на коленях. Что поделать, не зря говорят, что она — гадюка, а в человека только перекидывается. Целых две недели без возможности натянуть змеиную шкурку дались ей тяжеловато.
— Слышь, подруга, — с ехидцей сказала ей Света, — мне только кажется, или ты и в самом деле растолстела?
— Ш-ш-ш-ш-а-а-а! — ответила мавка, после чего снова положила голову на собственный хвост и прикрыла глаза.
— Наконец-то закончились эти каникулы, — хмыкнула Надя.
— Да, завтра учёба начнётся, хоть отдохнём, — поддакнул ей Ваня
Все рассмеялись. Всем было хорошо.
Вероника Павловна тупо смотрела в экран смартфона. Что-то было не так, во всём этом мире. Что-то, что она принципиально не понимала. На какое-то мгновение возникло виденье огромных движущихся масс, где-то там, в толщах мироздания. Эти массы двигались по своим законам, как-то общались и Ванька — ЕЁ Ванька! — нет, он не был среди этих масс, но был где-то на грани, он был уже там. А она ползала в придонном слое ила и подбирала упавшие крупицы.
Видение пропало и Вероника Павловна встряхнулась. «Ну посмотрим!» — сказала она сама себе. Упускать своё она не привыкла.