— А я уже пригласила на Новый Год Риту с дочкой. Такая девочка хорошая…
— Исключено, — отрезал Ваня. — Нас пригласила Света. Нас всех. Тебя и бабушку тоже. И, кстати, нас за столом будет четверо. Я, предупреждал.
— Я тебе сказала, чтобы ты её сюда не тащил, — процедила мама, но, тем не мене, не возражала, чтобы бабушка поставила на стол ещё один прибор.
Ваня уже начал злиться:
— Мало ли кто, что сказал. Я сказал, что остановлюсь у нас с Василисой.
— Тебе мать сказала, как надо делать!
— Я лучше знаю, как надо мне.
— Совсем обнаглел…
Неизвестно, до чего бы они договорились, ибо Ваня уже начал серьёзно злиться и вполне мог сгоряча пожелать матушке и бабушке что-нибудь эдакое, забористое, а в устах волхва это вполне могло стать приговором, но тут на кухне появилась Ильмера:
— Ну вот и я! Прошу прощения, что закопалась, я заодно чемоданы разобрала.
— Могла бы и домового позвать, — буркнул Ваня.
— Да твой домовой такого наразбирает! — возмутилась мавка. — Мы с кикиморой быстренько всё раскидали.
На лице Вероники Павловны уже появилась фальшивая улыбка, они с бабушкой засуетились, выставляя на стол закуски, горячее, вино. С вином вообще была длинная история: Ваня пока вроде мелкий, ему нельзя. Да он, на самом деле и не стремился. Однако прошлой зимой, на шестнадцатилетие, ему таки дали первый раз попробовать шампанское и с тех пор на семейных праздниках дозволялся бокал сухого вина. Неизвестно, просветила ли бабушка Веронику Павловну насчёт того, что на рыбацких посиделках он прикладывался к самогону, но скандала на эту тему не случилось, Зато сейчас на столе появилось «настоящее французское», которое Вернике Павловне привезла подруга из самого городу Парижу. И она уже успела открыть бутылку и собралась провозгласить первый тост, когда Ваня сказал: «Секундочку!». Он вытянул руку над столом и, призвав толику Света, провозгласил:
— На здравие и благополучие!
Что-то изменилось. На душе стало чуть легче и спокойнее, Ильмера, напряжённая с того момента, как переступила порог квартиры, расслабилась, а вот мама с бабушкой заметно погрустнели. И с холодильника отвалился один из магнитиков, тот, на котором была какая-то икона, жутко святая, если верить маминой подруге, её подарившей. Он упал и, тихо звякнув об линолеум, раскололся.
— Силён! — прокомментировала мавка.
Развернулось короткое обсуждение на ему религии, итог которому подвела мавка:
— Ваня благословил дом на жизнь и этот амулет умер. Опыт это критерий истины.
Ваня на это аж вздрогнул, судорожно пытаясь сообразить, откуда его мавка успела нахвататься философских взглядов коммунистической направленности. Впрочем, и сама Вероника Павловна не стремилась увязать в религиозных диспутах, хотя некоторую заметочку себе в памяти и сделала, её гораздо больше волновало другое:
— Говорят, у вас там случилось что-то… кого-то похитили…
Ваня на это поморщился, а вот мавка не преминула похвастаться своим кавалером:
— Рома призвал двух огненных змеев. Один околдовал Свету и попытался унести, но Надя её держала, а потом прибежал Ваня и так этого змея приложил! Тот еле хвост унёс!
— Да ладно! — усмехнулся Ваня. — Лучше скажи, как ты его покусала.
Тут Ильмере пришлось отбиваться от града вопросов, но в конце концов Вероника Павловна вытянула таки из детей подробное описание битвы с похитителем девушек. Оставался только один вопрос, который озвучила Зоя Владимировна:
— А утащили-то кого?
Ответил Ваня:
— Машу. Я ж сказал: Рома призвал двух змеев, один в нашу избу, второй в большую. Там его Миша поймал, когда он уже в трубу вылетал, но хвост оторвался.
Мавка на это задумчиво добавила:
— Ромка, конечно, балбес. Он теперь самому Кощею кровник, ему теперь ни жизни не будет, и посмертие такое, что все черти вздрогнут.
— Что, этот Кощей так за вашей Машу приударял? — влезла вечно озабоченная Зоя Владимировна.
Пришлось просветить старшее поколение о том, кто такой Кощей Бессмертный на самом деле и кто такая Снегурочка.
— Так что у Кощея теперь к Ромке и его хозяевам личный счёт, а это серьёзно, — подвёл итог Ваня, а его мама нашла наконец повод задать самый важный, по её мнению вопрос:
— Слушайте! А почему вы так уверены, что это сделал Рома? Не мог это кто-то другой? Та же Света, например?
И тут Ваня оказался перед тяжелейшей проблемой: как объяснить людям, которые ничего не понимают очевидные вещи? Вообще говоря — необходимое упражнение для любого волхва и философа. И тяжело вздохнув, он принялся втолклвывать:
— Понимаешь, мам, это же не просто так придумали, было расследование. Яга, Кощей, Соловей, сам Полоцкий, это такие зубры, любого Шерлока Холмса за пояс заткнут…
Так, слово за слово он рассказал и о том, как расследовали это происшествие и под конец выдал вывод:
— Так что тут без вариантов! Сделал это Рома, но ему помогали и ему помогли уйти. Очень грамотно, потом Соловей на военке разбирал как он уходил по свежим следам.
— Да, если как ты говоришь, пожалуй и правда, Рома… — как-то уж крайне задумчиво ответила мама
— Вот только непонятно, кто и зачем это устроил? Ромка сам из себя ничего особенного не представляет, знать он толком ничего не знает, мы же вообще, ещё первый курс не отучились… Кто у нас учится, кто преподы — кому надо и так все знают и если надо, узнать это не проблема… — рассуждал больше для самого себя Ваня.
И в силу отсутствия опыта интриг, ни он, ни Ильмера не задали себе вполне очевидные вопросы: Кто рассказал маме, что у них кого-то похитили? Почему она сразу засомневалась, что сделал это Рома и почему в качестве альтернативного подозреваемого назвала Свету? Не забываем также, что походу беседы её участники не забывали вкушать праздничное угощение, что к концу застолья разморило всех и прежде всего самих студентов, которые сразу после торжественного обеда в их честь отправились досыпать. А старшее поколение принялось обсуждать младшее, правда той экспрессии, что случилась в своё время летом, на даче, уже не было. С одной стороны, после продолжавшихся много раз обсуждений острота проблемы несколько перегорела, с другой, объекты обсуждения дрыхли сейчас в соседней комнате и выставлять тлеющий уже пол года (очередной) конфликт внутри старшего поколения на их (прежде всего мавкино) обозрения желанием не горели ни ванина мама, ни бабушка. В этот раз начала вторая:
— Ну вот! Довела! Совсем слушаться тебя перестал! Девку какую-то притащил!
— Лучше надо было за ним летом следить! Ты там для чего оставалась? При тебе таскался там, то на рыбалку… Пьянствовать! То по каким-то болотам! Вот и спутался со всякой нечистью!
— Кто хоть эта Васька? Имечко-то какое-то… — вздохнула Зоя Владимировна.
— Я ж тебе говорю, нечисть лесная! Змея подколодная! Ладно б девка была нормальная…
На этих словах Веронику Павловну передёрнуло, слишком уж яркие впечатления остались после того, как мавка продемонстрировала ей свою змеиную сущность. Зоя Владимировна этой демонстрации не видела, поэтому накала дочкиных эмоций не понимала:
— Чем же она тебя так задела?
— Ты не видела как она перекидывается в змею… частично… — Веронику Павловну снова передёрнуло. — А Ванька… Дурак! Только умиляется!
— Так чего ты его оттуда не заберёшь? Ты же мать!
— Не всё так просто. Этот Полоцкий хитрый, так бумаги составил, что теперь я могу Ваньку оттуда забрать только через суд, а это, знаешь сама, не за один день. Потом старший Ванька влезет, а он тоже дурак! По нему Ваньке там самое и место. А потом, этот Полоцкий показал мне, что я у него под колпаком.
— Неужто и посадить может?..
Дальнейшее уже мало кому интересно, разве что психиатрам и специалистам по семейной патопсихологии, потому как обсуждение пошло хоть и замысловатыми петлями, но большей частью по кругу и мама с дочкой пару часов обсасывали и пережёвывали одно и тоже. А студенты, компенсируя накопившийся недосып, продрыхли до вечера и Ваня отправился выгуливать свою мавку по предновогодней Москве. Не то, чтобы на долго, основные прогулки были назначены на завтра, всей компанией, но не сидеть же дома? Домом Ваня уже был сыт по горло, а вот по Москве соскучился.