Идет веселый парень с работы. Насвистывает. И не смущается, что все так на него искоса смотрят. Кто со страхом, а кто с любопытством. А он горд и своей профессией смельчака, бесстрашно взбирающегося на крыши, и своей лихой молодостью, и своей нужностью. И ему наплевать свысока, кто и как к нему относится. Что они понимают, в конце концов?
Со временем город перевел отопление на централизованное. Мало осталось печей, требующих ухода трубочистов. Если где-нибудь и требуется прочистить те или иные трубы, обходятся своими службами. А таких трубочистов, как в моем детстве, больше я не встречал. А тот, кого я встречал, остался в моей памяти. Хорошо он шел по улицам своего города, гордо, как хозяин его!
Чистильщик сапог
На углу нашей Кудринской площади и Поварской сидит мальчонка. Совсем маленький, лохматый и неопрятно одетый. Перед ним небольшой ящик с подставкой для ботинка или сапога на крышке. В ящике разные принадлежности: мазь-гуталин черный, темно-коричневый, светло-коричневый и желтый и даже белый, бесцветный для цветной обуви. Разные щетки. Для каждого цвета отдельная щетка. Они необычные какие-то: непривычно большие, очень лохматые и с кривым основанием, совсем почти полукруглым. И еще у него имеются длинные бархотки и суконки — куски материи для наведения блеска, или, как мальчишка утверждает, "лоска".
На него очень интересно смотреть. Уж очень он здорово и виртуозно работает. Я бы сказал, с упоением, лихостью. Он весь в движении и все время что-то говорит, иногда напевает. Песенки у него незамысловатые, простые. Помню вот только одну, изменяемую в зависимости от клиента:
Чистим, чистим, чистим,
Чистим, гражданин,
С вас недорого попросим —
Гривенник один.
А для более богатого, нэпмана или вообще очень хорошо одетого:
Чистим, чистим, чистим,
Чистим, господин,
С вас недорого попросим —
Миллион один, -
и хохочет, подмигивая и разулыбив рот до ушей. Есть у него и скамеечка или, вернее, стульчик-раскладушка. Это чтобы клиент мог сесть, если захочет. А чаще всего просто подходит человек, ставит ногу на ящик, ждет, когда будет вычищен первично один ботинок, потом меняет ногу и ждет, когда будет дана команда на доводку. Тут достаются бархотки, и ботинки приобретают ослепительный зеркальный блеск.
Чистит парень, подпевает себе, залихватски стучит щетками по ящику, иногда подбрасывает их высоко вверх, ловко подхватывает на лету и продолжает чистить, как ни в чем не бывало. А когда полирует кожу, то опять перемежает чистку с подбрасыванием высоко-высоко щетки. Подбросит, подхватит и снова проходится по поверхности ботинок или щтиблет. А потом бархоткой завершает работу. Солнце сверкает на коже ботинок. И парень доволен, и клиент тоже.
То он долго сидит на одном месте, то перебегает на другое — на то, где потоки прохожих побольше. И опять продолжает зазывать клиентов:
Чистим, чистим, чистим,
Чистим, гражданин…
И так целый день до самого позднего вечера.
Лотошники (обратно)Хожу по улицам города, наблюдаю. Чем важнее улица, тем больше на ней магазинов, лавок. Даже киосков и палаток. Особенно во время НЭПа торговля развилась чрезвычайно широко и проявлялась в разных формах. Государственные магазины, кооперация, частники. А совсем недавно появились на улицах и площадях лотошники. А может быть, они и раньше были, только я что-то не замечал. Стоят по углам у перекрестков, около трамвайных остановок, около оживленных мест разные тети, иногда и дяди, а иногда и подростки. Через плечо перекинут ремень, удерживающий лоток. Лоток — это широкий и неглубокий ящик. Примерно восемьдесят сантиметров на шестьдесят. Или метр на восемьдесят. А высота всего сантиметров пятнадцать, не больше. В лотках у одних только папиросы, сигареты, табак, спички и даже пачки махорки.
У других — кондитерские изделия: конфеты россыпью и в пакетиках, печенье так же. Иногда крендельки, кексы, но это реже. У лотошников обязательно поверх одежды белые фартуки, форменные фуражки, на которых надписи "Моссельпром", или "Табак", или еще что-нибудь. Лотошники не самодеятельные продавцы-одиночки. Они работают от фирмы. Имеют специальные свидетельства. А вот, кто им цену устанавливает, не знаю. Возможно, с базы получают по оговоренной, установленной цене, а продают по своей. Но в разумных, разумеется, размерах наценок. Иначе нельзя.