— Эх, жалко, наш Макар не прошёл… — искренне вздыхает Катя.
"Распустил её, из-за спины в мои бумаги заглядывает".
— Какой Макар?
— Певец наш, — тычет в последнюю строчку списка. — он выступал на последнем дне чекиста со своей песней. Очень понравился товарищу Ежову…
"Единственный в группе меньше восемидесяти баллов! Это ж в в нижних двадцати процентах, в среднем по планете…. не в нашем отделе. Может оставить? Вдруг из него потом Юрий Никулин получится, выйдет, что я душил будущее нашего искусства"…
— Нет, справедливость превыше всего, — размашисто расписываюсь в углу на первой странице. — пусть поёт в ВОХРе, там сейчас людей не хватает.
Глухо похрюкивая, завонил внутренний телефон, поднимаю трубку.
— Товарищ Чаганов, — взволнованно дышит в трубку сам Шапиро. — у шестого подъезда вас ждёт автомобиль наркома. Быстрее, вас ждут в Кремле.
Хватаю с вешалки шинель и бегу к лестнице, прыгая через две ступеньки через минуту оказываюсь во внутреннем дворе, где порученец распахивает передо мной высокую дверь наркомовского "Паккарда", перегородившего выезд на Малую Лубянку. В обитой чёрной кожей салоне автомобиля пусто. Шлёпаюсь на широкий диван, с металическим лязгом, как затвор пушки, закрывается дверь и махина авто плавно стартует на пустой улице. Постовой милиционер перекрывает движение на выезде на площадь Дзержинского.
"Ежов- всё"?
Мелькает шальная догадка, но короткий путь в Кремль не позволяет обдумать эту сладкую мысль…. в плане моих перспектив. Не останавливаясь, лишь чуть притормозив, проезжаем ворота Спасской башни, пролетаем по пустым дорожкам вокруг Сенатского дворца и тормозим у того незаметного подъезда, через который в прошлом году Киров выводил из своего кабинета. По узкой каменной лестнице мы с порученцем поднимаемся на второй этаж, где небольшом пятачке лестничной клетки нас останавливает охранник, сержант ГБ, проверяет наши удостоверения и пропускает на этаж. По длинному безлюдному коридору, устланному красной ковровой дорожкой, мимо высоких кабинетов с высокими дверями, спешу за шагающим впереди порученцем. Он открывает одну из них и мы попадаем в просторную приёмную с тремя письменными столами, один из которых был заставлен телефонами, второй бумагами, а третий совершенно пуст.
— Алексей! — Громко кричит Власик на весь зал, поднимается из мягкого кресла, стоящего у третьего стола, и идёт ко мне, растопырив руки. — Дружище!
Секретарь, сидящий за столом с бумагами, испуганно оборачивается на дверь, ведущую в кабинет Сталина, нервно обмакивает перо в чернильницу и что-то записывает в лежащую перед ним тетрадь.
Повелитель телефонов, невысокий коренастый, наголо стриженный, мужчина средних лет в кителе защитного цвета без знаков различия, снисходительно улыбается одними губами, наблюдая за сценой братания майора и капитана госбезопасности.
— Мы с тобой даже не выпили тогда, — гремит на всю приёмную бас начальника охраны. — а я тебя должен до смерти водкой поить, закон такой!
— Вы же знаете, Николай Сидорович, — пытаюсь освободиться из его крепких объятий. — мне до смерти одной бутылки и хватит, не выносит её организм.
— Товарищи, тише, — слышится тихий и бесстрастный голос повелителя телефонов, когда смолкает приступ смеха Власика. — товарищ Сталин ждёт вас, товарищ Чаганов. Сдайте, пожалуйста, оружие.
Спохватившийся начальник охраны принимает у меня наган и запирает его в ящике своего стола, а передо мной распахивается сначала первая, а затем вторая дверь в первый кабинет страны.
— Проходите, товарищ Чаганов, — слышится негромкий, с лёгким кавказским акцентом, голос. — ждём вас.
Хозяин кабинета, стоящий в центре комнаты, коротко жмёт мне руку и гостеприимно машет рукой, с зажатой в ней трубкой, в сторону стола, за которым расположились Ворошилов, знакомый по портретам начальник генштаба маршал Егоров, малознакомый комкор и, нахмурившийся при моём появлении, Ежов.
— Присаживайтесь… — Сталин поворачивается и неспеша идёт в сторону своего стола. На "ватных" ногах бреду к столу заседаний и опускаюсь на ближайший свободный стул напротив Ежова и рядом с комкором.
— Товарищ Урицкий, начальник Разведупра, — Сталин чиркает спичкой и раскуривает потухшую трубку, мой сосед. — предлагает создать при Генеральном штабе группу по дешифровке радиограмм с вами, товарищ Чаганов, во главе. Скажите, это правда, что вам удалось в Испании подобрать ключ к германской шифровальной машине?
Дверь в кабинет открывается, в комнату заходит Молотов, кивает головой хозяину и молча занимает место рядом с Ворошиловым. Поворачиваю голову назад и пытаюсь подняться на ноги, но подошедший Сталин кладёт руки мне на плечи.