Первое, что удивило Жечкова, когда вместе с Федосеевым он вошёл в квартиру, было полное спокойствие родителей Шадрина. «Люди, неделю назад потерявшие сына и родную внучку, так себя не ведут», — подумал Жечков, присаживаясь на предложенный хозяевами диван. «С другой стороны, — рассуждал он — поведение некоторых людей может быть совершенно непредсказуемыми. Возможно, спокойствие Шадриных является одной из форм защитной реакции психики».
— Чтобы не дёргать Вас два раза, мы решили прийти к Вам вдвоём. Геннадий из прокуратуры, — представил Жечкова Федосеев/Грибин — ну а со мной Вы уже знакомы.
Отец Шадрина пожал Жечкову руку и окинул его оценивающим взглядом.
У Жечкова в голове уже вторые сутки были отложены вопросы, которые он хотел бы задать родителям Шадрина, поэтому он начал первым.
— Когда Вы в последний раз видели Виктора?
— 9 мая он приходил к нам, поздравлял меня с праздником.
— С подарками?
— Что?
— Он приходил с подарками?
— Бутылку коньяка принёс.
— Как он был одет?
— Ну, как? Обычно. В куртке.
— В какой куртке, Вы можете вспомнить?
— Я не помню.
«А следователь-то не промах», — мысленно отметил Грибин.
— Вы не заметили чего-то необычного в его поведении?
— Да нет, нормальный был, как всегда.
— Вы тоже ничего не заметили? — Жечков быстро перевёл взгляд на мать Шадрина.
— Нет.
— В его разговоре Вы не заметили чего-то странного, несвойственного ему?
— Не заметили, нет.
— После этого он к Вам ещё приходил?
— Нет, не … После чего? — запутался отец Шадрина.
Молча наблюдавший диалог Грибин ещё раз про себя оценил способности Жечкова к размазыванию заранее подготовленных оппонентом позиций.
В какой-то момент Грибин перестал следить за ходом этого диалога и углубился в свои размышления. Он понял, что с брошенной в почтовый ящик Шадриных открыткой совершил грубую, непростительную ошибку. Шадрин-старший — полковник штаба ракетных войск стратегического назначения, один из разработчиков передвижного ракетного комплекса СС-20 и носитель государственных секретов с 1967 года — не такой дурак, чтобы принять эту открытку за чистую монету. Он не мог не знать, что с момента исчезновения его сына вся входящая почта находится под контролем КГБ, и она просто технически не может попасть ему первой в руки. Как он, Грибин, не учёл этого очевидного факта? Проверочное мероприятие с открыткой имело бы смысл только в том случае, если бы она не имела никаких штемпелей и попала бы к родителям Шадрина каким-то не почтовым образом. Тогда по реакции родителей можно было бы судить о их степени вовлеченности в планы своего сына. Но сейчас об этой осечке было уже поздно жалеть. Оставался вопрос — почему Шадрин-старший молчит об открытке? Если он расценивает её как провокацию КГБ, то обязательно вернёт её обратно изготовителям, чтобы не навлекать на себя подозрения в игре на стороне сбежавшего сына. А если он умолчит об открытке, что это будет значить? Вот сейчас и проверим, — подумал Грибин.
Жечков к этому времени задал все свои вопросы и передал эстафету Грибину. У Грибина к родителям Шадрина был всего один вопрос, но вопрос этот был на миллион.
— А сколько полных лет было Маше? — спросил он Шадрина о внучке.
Шадрин-старший резко вскинул голову и раздражённо переспросил:
— Почему «было»?
Жечков сразу оценил уровень созданной Федосеевым психологической ловушки. Спонтанная реакция отца Шадрина на умышленно поставленный в прошедшее время глагол красноречиво свидетельствовала, о том, что по каким-то, одному ему ведомым причинам, он уверен, что с семьёй сына ничего не случилось и все живы и здоровы. В этом уже был хоть какой-то результат долгой и бессмысленной беседы.
Уже в дверях, когда Жечков с Грибиным прощались с хозяевами, Шадрин-старший вынес из комнаты «проверочную» открытку и протянул её гостям.
— Вот это я хотел Вам передать.
— А что это? — спросил Грибин.
— Эту открытку мне сегодня подбросили в ящик.
— Подбросили?
— Сын не мог её написать.
Грибин прочитал свой же текст на открытке и спросил:
— Почему?
— Потому что он не предатель.
— Это почерк Виктора?
— Да, но писал не он.
Грибин сделал вид, что придаёт этой открытке большое значение.
— Почему Вы сразу не сообщили об открытке?
— Какая разница. Теперь она у Вас.
— Мы её отправим на экспертизу и позже Вам сообщим результаты.