В праздничном 7 ноябре это был только один из множества митингов, но вошедший в официальный список, и потому очень многолюдный и построенный в ровные квадраты (относительно, конечно) советской милицией
Ну, а после этого привычные коммунистические речи штатных агитаторов от Московского горкома ВКП (б) только укрепят общую парадигму общего сознания. И, кстати, чуткое ухо попаданца сразу же уловило изменения в официальной идеологии – тезис о мировой революции хотя и звучал, но очень второстепенно и бегло, а на первый план выходит, хотя и без комментариев, русский большевизм.
Кажется, и это точно влияние попаданца, сталинский тезис о русском патриотизме стал популяризоваться не в тяжелом 1941 году, а несколькими годами раньше, в 1937 году, а еще шире в 1938 – 1939 годы!
После митинга Сергей Александрович хотел немного поспать. Просто вздремнуть от ноябрьского холодка и агитационной усталости, без сексуального подтекста, если вы невзначай подумали.
Но не тут-то было! В спальню появился сам Г.Н. Королев, сегодня дежурный заместитель по Комитету и прямо в удивленное лицо заспанного великого князя сказал:
- Прибыл германский посол фон дер Шуленбург. Очень просит, хотя и извиняется. Говорит, что очень важно.
Сергей Александрович немного подумал. Очень немного, почти ежесекундно. Вообще-то дежурный заместитель председателя Комитета для того и существовал, чтобы не дергать председателя. Мало ли кто – торжественные делегации, почетные гости, визиты на предприятия. Их много, великий князь один.
Но если германский сам выполняет почетную роль гонца и, похоже, от их фюрера, или, хотя бы, от рейхминистра, кажется это фон Нейрат (все хочется назвать Риббентропа, но тому еще рано). Все равно, для посла надо председателя, даже первого заместителя мало. Тем более, Мехлиса можно отправиться лишь для оскорбления, вежливая встреча не для него.
- Мне встретится с ним? - спросил Г.Н. Королев, видя, как он думал, колебания Романова.
- Нет-нет, - отказался попаданец, - я думаю, посол явился с сенсационными новостями, даже если он их еще не знает.
Быстренько одел парадный костюм, но сверху накинул неброский халат. Дескать, дома, но работает и рад гостю, хотя и нежданному.
Уже идя к двери, он попросил, благо Королев не только от НКВД, но и хозяйственник в Комитете, чтобы на кухни поспешно приготовили кофе с коньчком и бутерброды с балыком. Пусть Шуленбург радуется радушия хозяев.
А сам поспешил.
Посол же неторопливо раздевался при помощи гардеробщика. Сам понимал, что прибыл без приглашения, давал время.
Сейчас хозяева оденутся, и тогда будет видно – рады ему, дипломатически вежливы, или исподтишка? Умные ведь люди это сразу покажут и тогда гости, волей не волей, а будут вести соответственно. Если прилет заместитель, например, или ему равный, или председатель. А может никто не явится, то есть пошлют слугу провести до нужного помещения…
Фон дер Шуленбург открыто осклабился, когда увидел на лестнице великого князя Сергея Александровича. Гм, кому как, но самому великому князю это увиделось именно так. Своей почти голой головой, в СССР такую прическу называли «под Котовского», и где только брови отстаивали часть и достоинство волосяных частей, он очень походил на собаку, улыбнувшуюся при виде куска мяса.
Сравнение было очень нехорошим для посла, но попаданец тоже был свободным человеком и тем более, вслух он свои мысли не озвучивал.
Они пожали друг другу руки, так щедро улыбаясь, что великому князю пришла в голову неприличная мысль, а кого он сам обозначает?
К счастью, рукопожатие было в совокупности их встречи лишь недолгим эпизодом. Потом хозяин и гость принялись наверх. Сергей Александрович сначала подумывал сначала посидеть в столовой, но потом, уже идя с немецким дипломатом, сообразил, что два человека без свит с обоих сторон, без музыкантов, будут видеться в огромной столовой очень нехорошо. И мгновенно переиграл. Как говорится, своя рука – владыка, они прошли в парадный кабинет на втором этаже, неподалеку от столовой. При этом, за спиной Шуленбурга он жестом показал официантке Ане, что кофе и все положенное надо перенести из столовой в кабинет.
Умница Аня кивнула головой и буквально впереди мужчин, но не мешая им, перенесла угощение на несколько десятков метров. Это позволило Сергею Александровичу начать разговор с сущего пустяка - предложить дерябнуть коньячку в связи с прохладной погодой. А не так сразу с порога оглушить гостя серьезными темами, как мог сделать обычный parvenu.