Но И.В. Сталин, кажется, имеет психику более гибкую и взвешенную, должен принять его объяснение, а не отбрасывать сразу, как дурное поповское суеверие. А то ведь иначе никак, просто так это не объяснишь.
- Понимаете, товарищ Сталин, - начал мяться Сергей Александрович больше для собеседников, чем для себя, чтобы они четко поняли – он не пытается с ходу придумать объяснение, оно у него давно есть. А вот высказать его ему трудно и не хочется его им показать.
- Ну-ну! - с некоторыми нотками рычания сказал В.М. Молотов, стремясь стимулировать великого князя, - говорите уже, а мы решим, удобоваримо все это, или нет.
Его старший товарищ И.В. Сталин ничего не сказал, набивая трубку, но судя по взглядам, ему было очень интересно. И в узком кругу не надо было показывать маску недалекого твердокаменного большевика.
- В общем, - показал попаданец и некоторое сомнение, и решимость в объяснении, - хотите верьте, хотите нет, а предчувствие в правильности и даже некоторое знание мне пришло во время молитвы.
- Хм! - скептически хмыкнул В.М. Молотов, видимо, подозревая что-то такое из ряда религиозных суеверий. Но дальше пока торопиться не стал, решив подождать реакции Хозяина. Что он предположит?
- Так, товарищ Романов, - И.В. Сталин явно с ходу эту версию не отверг, но ему хотелось уже весь рассказ, а не невнятное мычание.
И Сергей Александрович поспешил:
- Я и раньше верил бога и проводил всякие церковные ритуалы, но без особого уклона, скорее по традиции. А в часовне Комитета я вдруг понял, что от Тихвинской иконы Пресвятой Богородицы есть определенная аура, оно словно показывает, куда мне надо идти и что думать. Вот уже сегодня утром перед звонком к вам товарищ Сталин, я долго молился, и икона мне открыла все блудовство и хитрость западных империалистов. Нет, не хотят они идти к нам, хоть мы тресни!
Романов, сказав трудное объяснение, вытащив из кармана и принялся вытирать холодную испарину. Мол, смотрите, как мне далось тяжело эти слова, но я честно сказал все, ничего не скрыл.
И.В. Сталин объяснение великого князя принял спокойно. Он тоже не был излишне религиозным человеком, но и излишним скептиком не являлся. Религия с детства было вокруг него. И хотя он уже не верил простеньким религиозным сказкам, как не верят взрослые люди в эти сказания вообще, но и жестко им не сопротивлялся.
То, что древняя икона является чудотворная и помогает молящему человеку, он верил бы больше, чем какому-то интернету, в скором времени, но уже после смерти Вождя, стремительно развившемуся по миру.
Его товарищ В.М. Молотов был менее доверчив, но поскольку ничего удобоваримого он противопоставить не мог, а Сталин не давал никакого знака – ни словом, не мимикой – что он против такого объяснения происходившего, то и он успокоился.
- Мне, товарищи, открылось, в каком составе в недалеком будущем появятся делегации Англии и Франции. Конкретные персоналии я не назову, но одно понятно – лица в их составе будут второстепенными, ни одного министра, а тем более ответственных лиц из правительства, скажем премьер-министра, министра обороны, министра иностранных дел мы не увидим.
- То е-есть, простите, как? - Молотов даже заикался начал от возмущения, - они же все согласились и обязались приехать к нам в Москву!
- Ну, - позволил улыбнуться Сергей Александрович, - вряд ли в предварительных переговорах принимали с той стороны крупные политики. А словам мелких чиновников можно и пренебречь. Пусть Литвинов им верит, я никак не могу-с!
Великий князь дал возможность показаться в глазах сердитому умудренному блеску. В.М. Молотов сразу вспомнил, что стоящий перед ним Романов не только из простых советских граждан, которых можно с кондачка обмануть. Нет, он еще представитель древней аристократической семьи, у которых на генном уровне впечаталось умение вести переговоры с Западом и которых так просто не обманешь.
- Причем они ведь могут еще обмануть, - сказал, как бы успокоившись, великий князь, послать важных с официальной стороны лиц, например, генералов и адмиралов, а англичане – родственников королевской семьи.
- Но знаете, как четко увидеть, хотят ли англичане и французы с нами договорится? - спросил вдруг Сергей Александрович,
Он вообще-то обращался к Молотову, но отреагировал вдруг Вождь. Он вытащил изо рта трубку и осведомился:
- И как же, товарищ Романов?
- А вот так, товарищ Сталин, - повернулся к нему Сергей Александрович, - в начале переговоров надо поинтересоваться, есть ли у них письменные полномочия вести важные переговоры и подписывать различные дипломатические бумаги? Спорю на ломаный пятак, не будет! Болтать они сюда едут, население, главным образом, успокаивать. Да и свои нервы приводить в порядок.