— Слушай, мы из АРА. Воюем за таких же, как ты. В Вайоминге фермеры повежливее тебя и поумнее. Ни в чем нам не отказывают, — попытался вразумить его Рено.
— Так вы еще и красные! Бандиты! Грабители! Убирайтесь к дьяволу в свою Сибирь! Не пойду в ваш колхоз! И коней не отдам, это моя собственность!
— А что, на Лосиной речке уже есть колхоз? И туда принимают дураков? — с невинным видом полюбопытствовал Бен.
— Тебе, черный бездельник, только в колхозе и место! Там тебя работать научат.
— А не знакомы ли вы с мистером Аризоной Джеком? — неожиданно спросил Говард.
— Если и знаком, так что из того?
— А то, что он просил вас дать шестерых коней для путешествующих джентльменов. Мы эти путешественники и есть.
Грубый тон Джонса сразу сменился ворчливым.
— Так бы и сказали. А то про политику. Какое мне до нее дело? Кони у меня, конечно, не кавалерийские, но лучших вы тут и не достанете. Расписку только дайте. Вы же коней не реквизируете?
— Не беспокойтесь, вернем после войны.
Жадный фермер не решился даже потребовать деньги. АРА далеко, русские тоже, а вот Аризона Джек где-то поблизости.
При въезде в Элк-ривер путники увидели двоих вооруженных мужчин.
— Что, разве фронт близко?
— Хуже. Краснокожие в Лапваи взбунтовались и идут сюда. От этих дикарей…, — горожанин осекся, заметив индейца, да еще в форме с генеральскими погонами.
— Вот нам туда и надо.
Объехав городок стороной, путники вскоре встретили отряд в три сотни всадников. Индейцы ехали, разукрашенные перьями, в лучшей расшитой одежде. Развевалось красное знамя со звездно-полосатым флажком в углу, а на конце древка восседал, раскинув крылья, деревянный орел. Командующий достал из вещмешка роскошный убор из орлиных перьев, надел его и приветственно поднял руку.
— Я, верховный вождь Красный Бык из рода Сидящего Быка, рад видеть вас, воины нимипу. Ваши братья отважно сражались против танков Паттона.
Сахаптины восхищенно зашумели и разом запели песню встречи вождя. Ехавший впереди воин в армейской гимнастерке без погон и уборе из перьев заговорил:
— Я — Черный Орел, вождь нимипу. Мы идем на Элк-ривер. Если горожане сдадутся, мы только ограбим город. Если нет — перебьем всех мужчин, женщин возьмем себе, а город сожжем. А потом пойдем на Москоу и то же самое сделаем там. Дух Грома, Перекатывающегося Через Горы, с нами! Духи Оллокота, Белого Пера и великого шамана Тугульгульзоте с нами!
Седой шаман в рогатой шапке ударил в бубен. Красный Бык критически оглядел отряд. Охотничьи ружья, винтовки, несколько автоматов. Конечно, мало кто воевал. Такие и впрямь могут натворить дел, но в серьезном бою полягут без толку.
— Вот слово верховного вождя. Никакой резни и грабежа не будет. Припасы, если надо, реквизируем. И никакой пьянки. Иначе найдутся белые, которые всех вас пьяных перережут. А город мы займем без боя. Я с делегатами поеду на переговоры. Хау!
— Ты мудр и отважен, верховный вождь. Только не обижай нимипу. Мы не пьем огненной воды. Потому наши воины такие здоровые. И стоит ли тебе рисковать жизнью из-за никчемного городишки?
— Стоит. Наша армия сражается за всех, кто трудится. Значит, и за этих фермеров и лесорубов. Если же я не вернусь… Вы знаете, как мстить за вождя.
— Тогда с вами поедет наш лучший воин — Чарли Много Подвигов. И его новая жена Мэг. А еще сахем Толстый Бобер, воевавший с Гейнмотом Туялакетом.
Полноватый добродушный старик, стройный молодой индеец и полная белая женщина выехали вперед.
Почти все взрослое население Элк-ривер собралось в переполненной церкви. Мужчины — сплошь с оружием. Преподобный Джегудия Причард витийствовал голосом пророка:
— Братья! Кровожадные язычники подступают к городу. Воистину это полчище Гога и Магога! Колчан их, словно открытый гроб, и все они люди храбрые. А следом идут язычники-немцы, предавшиеся Вотану, безбожники-русские, идолопоклонники-японцы и многоженцы-мормоны. Но даже индейцев не меньше пяти на каждого взрослого мужчину. Что может спасти наш город? Чудо, только чудо! Помолимся же Господу, чтобы он даровал нам победу, как Гедеону на Амалика, Самсону на филистимлян, Маккавеям на сирийцев! Если же это ему не угодно, пусть Всевышний дарует нам славную смерть за веру!
Все приготовились воспарить к небесам в молитвенном экстазе — лишь бы заглушить неодолимый страх. Вдруг распахнулись двери и прогремел голос:
— Не надо ни молитв, ни чудес, ни смертей! Я могу спасти ваш город. Я, Питер Красный Бык, командующий АРА!
Твердым шагом к кафедре направился индеец в уборе вождя и генеральских погонах, а за ним — еще восемь человек.
— Что-о?! Да мы тебя повесим прямо в церкви, и Господь простит нам! — взревел хозяин салуна Дринкер.
— Тогда вы узнаете, как мстят индейцы за смерть вождя, пришедшего с миром. Еще не поняли, что вас ждет?
По знаку вождя вперед вышел молодой индеец.
— Я Чарли Много Подвигов. Вы издевались надо мной, спрашивали: «Где твои подвиги?». Вот они! — он помахал пучком седеющих волос. — Вот скальп Уильямсона, индейского агента в Лапваи. Я убил его, проникнув в агентство через чердак! А это скальп фермера Джона Брэйва. Он не дал нам фуража, еще и стрелял по нам. Я сразил его одним ударом томагавка. Его жена теперь — моя скво. Его ферма — моя ферма.
— Да, отныне я — Маргарет Мэни Дидс. Чарли пощадил моего старшего сына, хотя тот тоже стрелял в индейцев. Прошу вас, преподобный Причард, обвенчать нас.
— Блудница вавилонская! Предательница белой расы! — возопил проповедник.
Но голос его прозвучал среди гробового молчания. Каждый вдруг понял, что грозит ему и его близким. А женщина, подбоченившись, уже надвигалась полным бюстом на тщедушного проповедника.
— Постыдились бы, преподобный! Когда муж бил меня, вы только советовали терпеть. А сами, между прочим, ночуете у Сью Уотерс, и венчаться с ней не торопитесь.
Смешки прокатились по церкви.
— Всевышний покарает тебя с твоим любовником-дикарем! А наш город спасет и дарует победу! — сорвался на визг пастор.
— В Евангелии сказано: «Не искушай Господа твоего». Господь уже послал вам спасение и целую команду спасателей. А ты, полоумный поп, зовешь к кровопролитию, — громко, но спокойно произнес Бен.
— Не слушайте их! Коммунисты вас всех загонят в колхоз и сделают безбожниками! — завопил преподобный.
— Так вот чего ты боишься — что не с кого станет жить! Да твои дурацкие проповеди у нас во Флориде не станет слушать ни один негр, а семинол и в церковь к такому не зайдет!
Собравшиеся захохотали. А вперед уже вышел фермер Рено.
— У нас в Вайоминге три колхоза. И никого туда силой не гонят. Просто иначе не выжить на этой адской войне. А вот продавать землю и отбирать ее за долги больше нельзя. Никому!
«А что? Правильно!» — зашумели фермеры. Коренастый полный мужчина со звездой шерифа вытер платком лоб и решительно шагнул к Красному Быку.
— Господин генерал! Согласно закону я, шериф Донован, обязан арестовать вас и ваших спутников за мятеж!
Дорогу стражу порядка преградил великан-техасец.
— Не мелите чепухи, шериф! Вы что, собрались в одиночку справиться с тремя сотнями индейцев? Если я, Роберт Говард, опишу подобное, ни один редактор не возьмет такого рассказа. Это будет скверная пародия на благородный вестерн.
Теперь уже смеялись над шерифом. Старый индеец не торопясь достал трубку мира.
— Вы все меня знаете. А я мальчишкой знал вождя Джозефа. Он зря не убивал белых. И мы не будем. Даже станем защищать вас ото всех … союзников. Провизии нам до Москвы хватит. И всего-то от вас нужно — признать Советскую власть.
Горожане и фермеры облегченно вздохнули. Не такие они страшные, оказывается, эти коммунисты. И даже с индейцами можно поладить. Мэр Шустер окинул взглядом собравшихся и важно взошел на кафедру.
— Леди и джентльмены … то есть товарищи! Предлагаю преобразовать наш муниципалитет в … town counsel…
— Town soviet, — подсказал Фостер. — А председатель Совета избирается одними депутатами. И смещается тоже. В любое время.
— Да-да. Предлагаю мис… товарища Шустера, — сказал банкир Флаэрти.
Члены муниципалитета дружно подняли руки.