Дальше уже начал по объявлениям. Корректор для медицинских, технических, юридических изданий (а вернее, продуктов) – пожалуйста. Только это с вниканием в тему (почти во всех объявах – профильное высшее), с ответственностью за каждую запятую, плюс ещё редактура, рерайтинг и райтинг как довесок к легковесному корректорству. С тебя требуют и опыт работы по специальности (от трёх лет, от пяти лет – легко сказать!), и знание английского, и на машинке, как Матроскин, и крестиком вышивать, и лудить, паять и канифолить, сита-решёта подшивать, руками тучи разгонять, и коммуникабельность, и стрессоустойчивость, и готовность к сверхурочному труду и прочую лояльность ко всему вообще – это всё равно, что спать облепленным клопами, как бы их не замечая!.. И всё, заметьте, за 12-13 тыс. тугриков, максимум за 20-23, но тогда уж с тебя точно шкурку пообдерут, как скорняк с бурундука, пообещавший из него хозяину три шапки!
И вот я на проходной режимного объекта, на территории коего, как одуванчик в растрескавшемся асфальте, проросла некая полиграфическая шарашка, дающая доход и жизнь бывшим сотрудникам, в том числе строгим многочисленным охранникам на многочисленных проходных… На территории объекта оказался самый что ни на есть нетронутый совок – всё серое, мрачное, обшарпанное, столетнее, канцелярское. Канцлагерь, где понурые заключённые бредут по развалившимся асфальтовым дорожкам в свою столовку за недешёвым, однако, и не бесплатным обедом. «Лучше брать с собой, выход за территорию запрещён, - комментирует моя провожатая по бетонному лабиринту. – Вам оформим пропуск, но для этого нужно: первое: сходить в больницу и получить справку о психическом здоровье… второе… проходная работает на впуск сотрудников строго с семи часов до…» Мне стало жаль выцветших людей-одуванчиков и даже себя заранее.
Внутри и внизу (полуподвал какой-то) картина ещё более нежизнерадостная и нежизненная. Познакомьтесь: Максим, ваш начальник. Тощий прыщавый чувачок лет 24, со складкой серьёзности на лбу и задавленностью мощью бывшего советского ВПК на лице. Он принялся равнодушно пересказывать мне историю про режимность и столовую, захватывая даже и чуть поглубже – про бывший имперский ВПК. Я вклинился с тем, что уже работал корректором и редактором, и что, мол, вы конкретно выпускаете? «Помимо идеальной грамотности и исполнительности, - начал он, перебирая и перехрустывая на столе пальцы, как дебиловатый пятиклассник на линейке, не знающий куда деть руки, - есть ещё нюансы чисто полиграфические… вот это, например, что за цвет?..» Достал из ящика стола плёнку с наклеенным на неё ядовито-салатовым, как жилетки гаишников, квадратиком. «Циан», - нашёлся я, хотя знал, что циан - это вроде бы род моего любимого цвета морской волны, только более светлый, ярко- прозрачный. Максим оживился. «Вы первый из десяти, кто ответил на этот вопрос. А что за циан и сколько процентов?» Я, сравнивая цвет его лица с образцом и прикидывая, за сколько дней сам стану таким же (как за год в рекламно-газетном полуподвале без окон в Раменском), заявил, что изучу тонкости, и спросил, какая зарплата по факту и предусмотрены ли какие-то, так сказать, перспективы. На руки 13 тыс., но есть тонкости… «Перспектива, - он даже попытался усмехнуться, - можете стать начальником отдела, как я. В отделе корректор, формовщик и два техработника. Работать здесь надо долго, оформляться очень сложно, но зато…». ЗАТО, заточенье…
Захотелось чего-то более современного и бодрого. Принял сунутую у метро газетку с вакансиями. Прямо в центре страницы фиолетовый (под все 100 %!?.) красочный квадратище: «НАБОР ТВОРЧЕСКИХ И КРЕАТИВНЫХ ЛЮДЕЙ В НОВЫЙ ТЕЛЕПРОЕКТ! ИНТРЕРЕСНАЯ И ВЫСОКООПЛАЧИВАЯЕМАЯ РАБОТА СО ЗВЁЗДАМИ!» - и всё в каких-то звёздочках.
И вот явился я уже на другую окраину, опять проходные, но другие… Некое подобие телестудии, всё в мишуре какой-то… секретутка, бодренький 24-летний менеджер, заводит в стеклянный кабинетик… «Вы смотрели передачу «Битва экстрасенсов»?» – спрашивает он, почитывая мою анкетку. Смотрел. «Сколько серий?» Все. «Все?!!» Их в один день показывали, мне надо было дома сидеть, я почти всё и олупил. Но потом пожалел… «??» Первый сезон ещё куда ни шло, а потом… «Так-так, подробнее…» Я выдал свой анализ, всеобъемлющий, но по возможности краткий. «А сами-то вы верите в потустороннее и экстрасенсов?» Конечно, верю. «Так-так, попод… А впрочем, нет…»