- Ну, попробуй! Попытка не пытка! Пригласи, вдруг она согласится. А я тебе тогда покажу, как меня не замечают и не запоминают!
- Да? Я думал, ты просто в шутку пожаловалась.
- Ага! Прибедняюсь, из скромности. Нет, это правда. Но надо, чтобы было много народу. Пусть она тоже возьмёт с собой кого-нибудь. У неё муж есть?
- Нет.
- Подругу...
- Нет!! Никаких подруг!
- Ладно, чёрт с ней, с подругой. Пусть с работы... Ой, тебе же и с её работы подруга не нравится. Ну, хоть кого-нибудь, тогда...
- А втроём - не получиться? - он уже заинтересовался.
- Шанс есть, может и получится. Но, гарантии не дам. Чем больше народу, тем лучше. Идеально, человек пять.
- Ладно, завтра поговорю с ней. Какое число назначить?
- Любое, кроме выходных. И, не раньше пяти.
- Понял. А что в выходные? Ты занята?
- Вечером в выходные в общаге никого нет! Почти...
Дубровский сжал её в объятьях и склонился к её лицу. Потом резко остановился и прошептал:
- Можно?
Она кивнула и закрыла глаза. Блаженство...
В голове мелькнула мысль о бедной Тане, сидящей в учебке. Она встрепенулась. За окнами заметно стемнело. "Вот дьявол! Велечко меня удавит! Я же обещала "ненадолго!" Вслух сказала:
- Там Танюшка уже, наверное, замучилась в учебке, бедняга! Пошли, погуляем! А, то, ещё Галю дождёмся! Она и так, спит и видит, как бы мне насолить!
- Пошли. Не будем мучить Таню и злить Галю.
Любашка заглянула в учебку, но там было пусто. Она прошлась по комнатам. Таня сидела у Веры. Они играли в карты. Она покивала Тане, та понятливо кивнула в ответ.
На улице опять потеплело. Шел лёгкий снежок. Сквозь пелену облаков просвечивала полная луна. Они шли по парку. Не там, где аллея выходит к общаге, а дальше, вглубь, к озеру. Одна она бы никогда сюда по темноте не сунулась. Но, не с Дубровским. Рядом с ним Любаша чувствовала себя в такой абсолютной безопасности, что просто диву давалась. Она ощущала себя такой хрупкой и слабой! И, впервые в жизни, это ей нравилось! Она какой-то частью подсознания вдруг поняла, что, несмотря на внешний лоск и изящные манеры, Дубровский очень опасен. Он может убить любого. Это, как идти рядом с тигром или львом, зная, что он опасен. Для всех, кроме тебя.
Её охватил безумный восторг. Захотелось прыгать, кричать, бежать куда-нибудь. Это было просто неостановимо. Распирало изнутри!
- Побежали наперегонки! - она еле сдерживалась, подскакивая на ходу.
- Зачем? Я тебя всё равно догоню!
В лунном свете было видно, как он насмешливо улыбался, да и по голосу хорошо угадывалось. Она потащила его за собой, потом вырвалась и помчалась по аллее. Он догнал её, схватил за куртку и поставил подножку. Но упасть не дал! Любаша, хохоча, попыталась тоже поставить ему подножку, но это было безнадёжное занятие! Он уворачивался, а она спотыкалась. Он всегда успевал её удержать. Тогда она начала наскакивать с разбега, чтобы столкнуть в сугроб. Сначала он стоял, как скала, а потом коварно отскочил в сторону. Любаша промахнулась и, точно бы, упала, но он успел догнать и удержать за шкирку, как котёнка.
- Может, хватит с тебя?
- Не-ет! Я тебя всё равно победю... побеждю... - она уже запыхалась, азарт начал остывать.
Он схватил её в охапку и понёс к сугробу. Она забрыкалась и попыталась вырваться. Но это было невозможно!
- Сдаёшься? Или я тебя отпущу? - он сделал вид, что сейчас уронит её в снег.
- Нет! Партизаны не сдаются! - она пыталась вывернуться, но опять безуспешно.
- Ты сама это выбрала! - и он бросил её в рыхлый снег, а сам выскочил на дорожку.
- И он упал, бездыханный, но свободный! - выдала она, вставая из снега.
Отряхнулась и кинулась следом:
- Ну, всё! Похоже, тебе жить надоело! Я тебя сейчас убивать буду!
Он, с хохотом побежал по аллее, постоянно оглядываясь. Она мчалась за ним. Он постоянно подпускал её к себе на пару шагов, и, дразнясь, говорил:
- Ой! Не надо! Я больше не буду!
Когда она совсем выдохлась, он отскочил в сторону и поставил ей подножку. Тут же поймал, поднял и понёс, держа одной рукой за талию. Поставил на ноги, отряхнул с неё снег.
- Набегалась?
- Нет! Ладно, живи пока! Чёрт, сколько времени? Мне в магазин надо бы, в холодильнике пусто!
Дубровский посмотрел на часы:
- Семь сорок. А где твои?
- В общаге забыла. Сунула в карман, когда браслет мерила, потом оставила на тумбочке. Ещё успеваю.
- Пошли, а то, правда, с голоду помрёшь.
В магазине Любаша не задержалась. Дубровский проводил её до общаги и ушёл. Договорились встретиться завтра, в пять. Она пошла в комнату. Заперто. Пошарив по карманам, Любаша обнаружила, что оставила вместе с часами и ключ. Поскреблась в дверь, подождала. Безрезультатно. Вздохнув, пошла к Лене Дроздовой. Комната была тоже заперта. "Куда все подевались!?" Из-за соседней двери послышались голоса и смех. "Ага! Наверное, у Веры!" Любаша постучала. Услышала: - "Да!" из нескольких голосов и вошла.
В комнате были её подружки и Таня. Вера сидела за столом и гадала на картах Ире.
- Давай к нам! Вера нам гадает! Хочешь?
- Не, я сама, кому хочешь, могу погадать. А про себя не гадаю.
- О! Любаша! Погадай нам!
- Этими картами? Вы же ими недавно играли! Как ими гадать?
В комнате стало тихо. Все смотрели на неё. Она сначала не поняла, а потом разобралась! Они смотрели с испугом!
- Так ты, по-настоящему умеешь гадать? - Вера опомнилась первой.
- Ну, да! А! Вы просто баловались? - Любаша хмыкнула, - Я не сообразила сразу. Тань! У нас комната закрыта, а я ключ забыла...
- Ой! Я специально закрыла. Гали ещё нет, а я здесь сижу. Пошли.
Любаша переодевалась, думая о Дубровском. Как они гуляли в парке... В дверь постучали. В комнату заглянула Вера. Протиснулась бочком в приоткрытую дверь. Закрыла и щёлкнула замком.
- Ты, правда, умеешь гадать по настоящему? - заговорщицким шёпотом спросила она.
- Правда! Меня папина тётя двоюродная научила. Я в институте всем знакомым гадала. Хм! Пару раз даже парни просили...
- Любашенька! Погадай, а?
- Давай через полчасика.
- Да-да! А девчонки спрашивали, им можно?
- Можно! Только пойду, поем.
Вера кивнула и так же просочилась обратно. Любаша закинула покупки в холодильник.
- Лю-юб! А мне погадаешь? - Таня с детским восторгом смотрела на неё.
- Ага. Только к Вере иди. А то Галя может явиться. Не хочу, чтобы она знала. Приду через полчаса.
Поужинав, Любаша достала карты, привезённые из дома. В дверь уже скреблись. Она сунула в карман карты. Открыла. На пороге стояла Вера, в нетерпении притопывая ногой, как застоявшаяся лошадь. Любаша вышла, замкнула дверь. У Веры сидели всё те же лица.
- Сразу предупреждаю: гадаю каждому не больше трёх раз! И то, если с первого раза будет что-то не ясно. Следующий раз, если захотите, только через неделю. Перед каждым раскладом, на стол нужно положить монетку. Любую. Лучше жёлтую. Кто первый?
Девчонки порскнули по комнатам за деньгами. Вера села напротив неё за стол. Достала из кошелька пять копеек. Любаша перетасовала карты. Протянула колоду Вере.
- Возьми любую. Покажи мне. Запомни. Положи обратно. Это будет знак. Где она выпадет, то событие будет решающее. Понятно?
Вера кивнула. В комнату начали возвращаться девчата. Любаша разложила карты, поясняя.
- Ты бубновая дама. Червонная дама не персона, это твоя любовь, то есть, чувства. Крестовая - старшие родственники. Пиковая - соперница или недоброжелатель. Бубновый король - тот, кто тебе важен. Король червей - его чувства. Крестовый - забытый или неизвестный друг. Пиковый король - интриги против тебя. Тузы - результаты твоих дел, известия для тебя. По раскладу будет видно.
- Какие странные значения карт. У нас по-другому.
Любаша нашла даму бубей. Остальные стасовала, подсунула одну карту под даму, одну сверху и разложила остальные на несколько кучек, рубашкой вверх. Потом стала открывать по очереди.