в том числе по истории русско-ордынских отношений XIV — начала XVI в. Чрезвычайно важно, что это документальные источники, дающие ценный материал конкретно-исторического характера для освещения не только тех социально-политических процессов, которые происходили как во внутренне-, так и во внешнеполитической жизни страны, но и отдельных событий и явлений. Многие из таких известий носят поистине уникальный характер. Достаточно вспомнить, что единственное по-настоящему документальное известие о Куликовской битве содержится в договорной грамоте (Дмитрия Донского с Олегом Рязанским 1382 г.); остальные известия относятся к источникам повествовательного характера (летописные повести, "Задонщина", "Сказание о Мамаевом побоище", Житие Сергия Радонежского).
Духовные и договорные грамоты подчас передают даже нравственную атмосферу той далекой эпохи, атмосферу иноземного ига, борьбы русского народа за освобождение, за создание Русского централизованного государства. Уже в наиболее ранней из сохранившихся духовных грамот князей Северо-Восточной Руси рассматриваемого периода — духовной грамоте Ивана Калиты — читаем (в обоих ее вариантах) удивительно выразительные и трагичные слова: "Се азъ, грешныи худыи рабъ божий Иванъ, пишу душевную грамоту, ида въ Ворду… Аже богъ что розгадаеть о моемъ животе, даю рядъ сыномъ своимъ и княгини своей". И это пишет сильный тогда московский князь, великий князь владимирский, союзник Орды: идя в Орду, он опасается за свою жизнь. Далее Калитой выражаются опасения (они повторены и в нескольких последующих документах), что татары сумеют отнять некоторые из распределенных Калитой между сыновьями и женой волостей (в таком случае он предписывает переделить земли княжества).
Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей Руси рано вошли в научный оборот, но их данные о русско-ордынских отношениях сравнительно мало использовались в исторических исследованиях, даже специально посвященных проблемам монголо-татарского ига на Руси и борьбы с ним. Задача настоящей работы — очертить основные вопросы русско-ордынских отношений, получившие отражение в духовных и договорных грамотах и заслуживающие специального изучения с привлечением всех других видов источников.
1. Выплата дани-выхода, ее размеры, способ раскладки, порядок
1 ДЦГ. М.; Л., 1950. № 10. С. 30.
2ДДГ.№ 1.С. 7, 9.
3 Там же. № 1. С. 8, 10; № 4. С. 15–16, 18; № 12. С. 35.
4 Там же. № 12. С. 35–36 (1389); № 13. С. 38 (1390); № 16. С. 44 (1401–1402); № 17. С.
49 (1401–1402); № 20. С. 56 (1406–1407); № 29. С. 74 (1333); № 72. С. 254, 256–257, 262, 265, 267 (1481); № 73. С. 270, 272, 274–275 (1481); № 81. С. 313–321 (1486); № 82. С. 325, 328 (1486). Эволюция размеров дани добротно изучена П.Н. Павловым (Павлов ПН К вопросу о русской дани в Золотую Орду // Учен. зап. Красноярского пед. ин-та. Красноярск, 1958. Т. 13, вып. 2) сбора183. Следует отметить, что обычно упускается из виду, что 1480 и даже 1502 годы не положили конец платежам (в меньших, может быть, размерах, чем выход в Золотую Орду) со стороны Русского государства Крымскому, Казанскому и Астраханскому ханствам и на содержание служилых татарских царевичей и их слуг. Это были реальные и не такие уж незначительные платежи, а не просто позднейшие подарки-поминки. Их выплата фиксируется в духовной грамоте Ивана III (1504) и договорах его сыновей Василия и Юрия-(1504 и 1531)184.
В духовных и договорных грамотах отражены разные коллизии среди русских князей по поводу дани: уплата одними выхода в долг за других, предоставление льгот.
Многократно (начиная с духовной Дмитрия Донского и его последнего договора с Владимиром Серпуховским) высказаны в грамотах надежды на то, что русские князья перестанут платить дань Орде и все собираемые средства тогда останутся у них. При этом в одних случаях речь идет о том, что "переменит бог Орду", а в других (начиная с Василия II, а постоянно — с Ивана III) — что великий князь, через
М ((9
которого шла дань, ее не даст.
2. Другие повинности в пользу Орды — ям, обслуживание и содержание татарских послов.
3. Штат обслуживания ордынских интересов на Руси — "численные люди, ордынцы, делюи.
4. Опасения (реальные) по поводу возможного захвата русских земель татарами.
5. Обязательства оповещать друг друга о замыслах противников, в том числе ордынцев, против одного из договаривающихся князей, когда эти замыслы становятся известны другому ("А добра ти намъ хотети во всемь, в Орде и на Руси. А что ти слышевъ о нашем добре или о лисе отъ крестьянина или отъ поганина, то ти намъ пов-вдати в правду, безъ примышленья, по целованию, без хитрости").