Адекватное отражение реалий межгосударственных отношений Москвы и татарского мира, внутренней политики татарских государств, взаимоотношения внутри элиты этих стран, даже личные связи между правителями и членами их семей — все эти нюансы дипломатическая документация доносит до нас в относительно неискаженном виде. В чем причина этой «положительной нейтральности»? Думаю, разгадка кроется в цели создания этих документов.
Посольские книги были не идеологическим источником, но текстом, нацеленным на практическое применение в политической жизни. Они создавались для того, чтобы извлекать из информации о делах своих политических союзников-противников необходимые для себя нюансы и в дальнейшем наиболее виртуозно манипулировать чужими устремлениями и желаниями. Для этого требовалось собрать, заполучить как можно больше правдивой информации о реальной политике и жизни татарских государств. Заимев и обработав данную информацию в необходимом для себя русле, можно было выстраивать свою линию поведения в наиболее выгодном для себя ключе.
Вот почему картина, отражаемая в дипломатической документации, представляется мне наиболее близкой к реалиям того времени. Дипломатические источники являлись для исследования текстами первостепенной важности.
Однако не стоит преувеличивать степень репрезентативности посольских документов. Как показывают исследования Н. М. Рогожина, окончательный текст дипломатических документов повергался значительному редактированию8. К тому же, используя эти документы, не стоит забывать, что зачастую дипломатия понимается некоторыми политиками как искусство лжи. Стоит учитывать и вопрос стиля этих документов — даже в самые сложные и напряженные времена межгосударственных отношений дипломатический протокол требовал вежливости.
К сожалению, дипломатические документы неполны, и их данные должны быть дополнены на основе других текстов. В нашем случае часто это русские летописи9. Их относят к материалам повествовательного характера. Они давно привлекают внимание исследователей своей неоднозначностью10. Традиционно летописями в широком смысле называют исторические сочинения, изложение в которых ведется строго по годам и сопровождается хронографическими (годовыми), часто календарными, а иногда и хронометрическими (числовыми) датами. По видовым признакам они близки западноевропейским анналам и хроникам. В узком смысле слова летописями принято называть реально дошедшие до нас летописные тексты, сохранившиеся в одном или нескольких сходных между собой списках. Как правило, под летописью в исследованиях подразумевается комплекс списков, объединяемых в одну редакцию. При этом считается, что в их основе лежит общий предполагаемый источник. Каждый список по-своему передает предшествующий текст, в большей или меньшей степени изменяя его.
При работе над темой были использованы как общерусские (официальные и неофициальные) летописи, так и местные летописания. Из общерусских официальных были использованы Никоновская, Воскресенская, Иоасафовская летописи, из неофициальных — Ермолинская летопись и некоторые другие. Из местного летописания были использованы Новгородские, Псковские летописи, Тверская летопись, Вологодско-Пермская летопись и некоторые другие.
Некоторые поздние летописи в моем тексте использованы не случайно. При сопоставлении данных поздних и ранних летописей выяснилось, что подробности есть только в поздних сводах. В ранних зачастую встречается только констатация факта без нюансов. При этом для данной темы подробности важны. Полагаю, в нашем случае можно «прислушаться» к поздним летописям, так как в них могли сохраниться те нюансы, которые были в изначальном тексте (протографе) очень ранних сводов, но в дальнейшем, при переписывании летописцами, они были сочтены (в одних — «ранних» летописях) лишними, в других же («поздних») они были все же оставлены как необходимые. Какими замысловатыми путями при этом шла мысль составителя летописи, мы можем только догадываться.