В мемуарах Александра Вертинского есть также несколько слов о Левоне: «Манташев жил широко, славился своими кутежами на весь Париж. Его конюшни были одними из лучших во Франции, и его лошади брали первые места на дерби». Леона не стало в 1954 году. Умер бывший миллионер, один из самых богатых людей своего времени, за рулем простым таксистом.
Недалеко от виллы Леона Манташева «Черный лебедь» находится загородная вилла его родного брата, нефтяного магната, Иосифа Александровича Манташева. Это последняя уцелевшая дача из роскошных дач, стоящих вокруг Петровского парка. Это здание, расположенное на Ленинградском проспекте, дом № 21 (бывшем Петербургском шоссе), уникально тем, что является первой каменной постройкой за пределами Тверской Заставы после пожара 1812 года.
Особняк нефтяного магната Иосифа Александровича Манташева, брата владельца виллы «Черный лебедь» – Леона
В XIX веке особняк неоднократно перестраивался, но несмотря на это, общие пропорции, и колонный портик на фасаде уцелели. Первым известным владельцем дома с прилегающим садом был купец Андрей Михайлович Постников, который с 1892–1900 гг. сдает часть своего участка знаменитому антрепренеру Шарлю Омону, который превращает ее в увеселительный сад «Аркадия».
После смерти Постникова одна из частей участка в 1900 году переходит в руки серпуховских фабрикантов Коншиных. По заказу Сергея Николаевича Коншина архитектор Федор Шехтель значительно увеличил дом, оформил интерьеры и сделал специальную пристройку, чтобы хозяин, страстный лошадник, мог держать своих лошадей для скачек на ипподроме. Здесь у него были свои лошади и конюшни. Вокруг дома был разбит и до сих пор существует небольшой парк. Вдоль каменной ограды растут липы, в глубине двора находился каретный сарай, фронтон которого украшали лошадиные головы. В советское время каретный сарай использовался как гараж, а позже он был перестроен в жилой дом.
В мае 1911 г. при рождении жеребенка, будущего чемпиона Антония, кобыла ударила С.Н. Коншина копытом в голову, от которого он умер. Следующим владельцем и стал – Иосиф Александрович Манташев, брат Леона.
Про Иосифа Манташева известно немного, зато про его разгулы и кутежи ходили легенды. Так, 24 февраля 1911 года в «Московских ведомостях» появилась заметка «Скандал в ресторане „Метрополь“»: «22 февраля потомственный почтенный гражданин И.А. Манташев (сын известного миллионера нефтепромышленника), будучи в нетрезвом виде в кабинете ресторана „Метрополь“, около 11 часов вечера вышел в общий зал, где произвел шум, у одного из посетителей-офицеров выхватил шашку и стал ею размахивать. Публика переполошилась. Прислуга бросилась на Манташева и обезоружила его, причем один из официантов получил удар плашмя шашкой по руке. О скандале составлен протокол, и Манташев привлекается к ответственности».
Известный кутила Иосиф Манташев на холсте Мартироса Сарьяна
По словам очевидцев, известный кутила Иосиф Манташев угодил на холст Мартироса Сарьяна совершенно случайно. Однажды, в 1915 году, на одном из богемных вечеров знаменитого художника заинтересовал колоритный молодой человек. Договорились, что художник напишет его портрет. Когда Сарьян явился к своему натурщику, слуга сказал ему, что хозяин еще почивает. Оказалось, что, «бездельник и прожигатель жизни, – как вспоминал Сарьян, – только под утро вернулся домой после ночных похождений. С трудом проснувшись, он потянулся, протяжно зевнул и надел пестрый халат, сразу став похожим на индийского магараджу. Мучивший меня несколько дней вопрос сразу прояснился: я решил писать его именно в таком виде. Халат подходил ему больше, нежели европейский костюм. Впечатление было таким сильным, а образ так сильно „въелся“ в меня, что я мог написать его портрет даже по памяти». Даже не глянув на свой портрет, с купеческой надменностью Иосиф попытался заплатить художнику больше, чем договаривались. На революционной волне, покидая навсегда Москву, он напрочь забыл о картине и оставил ее в своем доме на Петербургском шоссе.