По возвращении на орбиту Земли дядя оформил для Сумунгуса документы для таможни, как на инопланетное растение. Научное наименование «Сумунгус» придумал он сам вместе с другом, капитаном корабля Семёном Дроздовым. Таможенный экзобиолог тщательно осмотрел полено, но не нашёл к чему придраться и пропустил его на Землю. Так Сумунгус обыкновенный попал к нам в Москву.
К сожалению, Сумунгус, или Сеня, как мы сразу его назвали, больше ни разу не показывал свои способности. Он вообще замкнулся в себе, почти не реагировал на внешние раздражители. Большую часть времени проводил с закрытыми глазами. Мы считали это последствием перенесённого стресса, психологической травмы, которую нанёс существу жестокий торговец. А ведь ещё неизвестно, через что пришлось пройти Сене до того, как он попал к торговцу!
Тогда мы собрали всю доступную информацию о нём, какую могли предоставить наши земные приборы, от микроскопа до рентгеновского аппарата. Хотя некоторая аналогия с земными деревьями прослеживалась, всё же Сеня отличался от них. На клеточном уровне устройство было гораздо сложнее. Предназначение некоторых принципиально новых органелл мы вообще не смогли выяснить, так как сравнить было не с чем. Можно было лишь предположить, что этим объясняются необычные способности к оптическим иллюзиям. Чечевички у Сумунгуса тоже были развиты значительно сильнее, чем у земных деревьев. Денис выдвинул гипотезу, что они выполняют у Сени не только функцию газообмена, но и, до некоторой степени, светоуловителей. Другими словами, Сеня мог видеть окружающий мир, каким бы необычным для нас его зрение ни казалось. И это были его настоящие «глазки», в отличие от тех, которые были у всех на виду. Ни один из приборов семь Сениных глазок не увидел. Их просто не было. Оказывается, Сумунгус внушает их нам. По крайней мере, когда мы на него смотрим. С какой целью? Мы так и не нашли ответа на этот вопрос. Лично мне кажется, что Сеня хотел нам понравиться, а для этого решил выглядеть немного привычнее на наш, человеческий взгляд. Откровенно говоря, я не уверена, что дядя Дениса купил бы его тогда у торговца, не увидь он семь маленьких грустных глазок.
В остальном же Сеня походил именно на дерево, разве что очень изящное и находчивое. Например, срезы снизу и сверху он зарастил очень плотным прозрачным веществом, похожим на смолу. Это предотвращало потерю влаги. А впитывать её он умел «всем телом», то есть всей корой. Мы воспроизвели в лаборатории комбинацию минеральных веществ, которую рекомендовал торговец, добавляли её в виде порошка в чистую родниковую воду и обрызгивали Сеню. Эти ванны-обеды ему очень нравились.
Само собой, мы пробовали «расшевелить» Сумунгуса. Возили с собой по городу и музеям, катались по реке, давали слушать музыку и смотреть кино. Никакого эффекта. Тогда мы попробовали сменить декорации лаборатории на живую природу. Сначала слетали с Сумунгусом на море. Нам удалось немного разбудить в нём любопытство – он с интересом следил за ритмично накатывающимися на берег морскими волнами, прислушивался к прибою и крикам чаек. На контакт с нами по-прежнему не шёл. Тогда Денис предложил отнести его в лес, чтобы он побыл среди деревьев, которые, без сомнения, были ему дальними родственниками.
В лесу Сеня немного оживился. Мнимые глазки вращались в разные стороны, пытаясь одновременно рассматривать деревья и уследить за пролетающей мошкарой. Мы попросили показать, как выглядит лес на его родной планете, но так ничего и не добились. Выяснили лишь, что в лесу Сумунгус чувствует себя комфортнее, чем в городе – хотя в этом и так никто не сомневался. После этого случая Денис предложил приостановить дальнейшие эксперименты на Земле и передать Сеню друзьям с Марса. «Пусть теперь они попытают счастья, – сказал Денис. – А мы сделали всё, что могли. Мне больше ничего толкового не приходит в голову. Добровольно Сеня ничего показывать не хочет, не уподобляться же нам торговцу с Альдебарана! В конце концов, пусть Сеня живёт как знает. Если эксперименты и на Марсе ничего не дадут – определим его в ботанический сад, пусть живёт в своё удовольствие. Нуждаться он ни в чём не будет».
Оставалось придумать, как переправить Сеню на Марс. Не хотелось заниматься бюрократической волокитой с оформлением бумаг и документов, поэтому мы ждали удобную оказию.